Загадочная подсказка. Виктория Гилберт
наклонилась, чтобы рассмотреть эту работу, которая висела прямо у двери в библиотеку. Подпись, нацарапанная в одном углу витиеватым почерком, представляла собой заглавную букву «Р», за которой следовало что-то вроде «Бенедикт» или «Беннетт». Отступив, я узнала колонны и деревянную крышу сооружения и поняла, что на рисунке изображены сады поместья, а точнее вид на них из более дикой части, обращенной к павильону.
«Сдается мне, эту картину нарисовал кто-то посторонний, – подумала я. – Возможно, приезжий художник, а может, бывший местный житель. Но точно не Кэм, если только он не использует псевдоним для своих художественных начинаний».
Мысленно сделав пометку позже спросить о рисунке Лорен, я подняла голову и заметила, что дверь библиотеки, в отличие от других в коридоре, слегка приоткрыта. Но несмотря на своего рода приглашение, в комнате не горел свет. Полностью распахнув дверь, я нащупала выключатель.
Внезапная вспышка света заставила меня заморгать. Я прищурилась, пересекла комнату и направилась к письменному столу. Поставив кружку-термос и сумку на усеянную царапинами столешницу, я нахмурилась. И подумала, оглядываясь по сторонам: «Что-то явно не так».
Тонкая белая рука, выделяющаяся на фоне узорчатого ковра, лишь подтвердила мои догадки. Совершенно не понимая, что происходит, я сделала глубокий вдох и обогнула стол. На полу лежала девушка, ее голова была повернута в сторону, а лицо скрывали длинные волосы. Из-за света ламп надетое на ней короткое серебристое платье сверкало, блестки переливались, словно рыбья чешуя.
И как у выброшенной на берег рыбы, ее тело выглядело совершенно безжизненным. «Судя по волосам и фигуре, это, должно быть, Эшли Аллен. – Мои мысли бесцельно метались, как листья по замерзшему пруду. – Почему она здесь? Она не должна лежать в библиотеке, да еще и на полу».
Опустившись на колени рядом с неподвижным телом, я убрала волосы с белого как мел лица и обнаружила углубление прямо над ухом; впадинку, обнажавшую кость. Когда я отдернула руку, мои пальцы оказались покрыты чем-то липким. Конечно, влага, пропитавшая ее каштановые волосы, была кровью, которая уже окружила голову багровым ореолом.
Сдерживая позывы тошноты, я приложила два дрожащих пальца к шее Эшли, а другой рукой сжала ее запястье. Я никак не могла нащупать пульс.
Я открыла рот, однако звук застрял в горле.
Только ничего из этого не имело значения. Было бесполезно звать на помощь. Вне всяких сомнений, Эшли Аллен была совершенно мертва.
Глава 8
Пошатываясь, я поднялась на ноги и, чтобы не упасть, схватилась за крепкий стул. Оглядев комнату, я заметила белые осколки, разбросанные на ковре рядом с неподвижным телом Эшли.
Их присутствие здесь казалось странным, и все же меня больше заботила собственная отстраненность. Обнаружив тело, я сохраняла спокойствие и почему-то смотрела на осколки, пока наконец на меня не снизошло понимание. «Эти кусочки откололись от гипсового бюста», – поняла