Верь мне. Елена Тодорова
под покровительством Тимофея Илларионовича не ощущаю полной защищенности. Слишком хорошо помню, на что способны эти страшные люди.
И все же я здесь, несмотря на данное три месяца назад обещание не возвращаться в Одессу.
– Ты умница, София, – заключает Полторацкий с той убежденностью, которой так недостает мне. Слегка приподнятые уголки его губ трудно принять за улыбку. Но блеск в уставших зеленых глазах выдает довольство и доброту. Я нередко ошибалась в людях. Обещала себе никому больше не доверять, но Тимофей Илларионович расположил к себе практически мгновенно. Никогда не забуду, как рыдала у него на плече в первый же день нашего знакомства. Без него я бы справлялась гораздо дольше. С ним получила встряску и так необходимую веру в будущее. – Ты держалась лучше, чем я предполагал. Георгиевы заметались, едва только увидели тебя со мной.
Кроме того, что Полторацкий внимательный и чуткий человек, он еще и прекрасный танцевальный партнер, но чтобы плясать в удовольствие в этом месте, нужно быть сумасшедшей. Месть не вызывает у меня радости. Я здесь лишь потому, что имею определенные обязательства.
– Мне плевать на них. Я просто хочу перестать бояться за жизнь своих сестер и иметь возможность приезжать в гости, – проговариваю то, что Тимофей Илларионович и без того слышал много раз. – Вот и все.
– Больше они твою семью не тронут. Слишком рискованно. Понимают же, что ты рассказала мне обо всех их угрозах и криминальных намерениях. Понимают, что я взял это на контроль. Иначе бы ты не вернулась, верно?
– Верно, – выдыхаю я.
Испытываю сильное эмоциональное напряжение, хоть и готовилась к этому дню неделями. По коже то и дело гуляет озноб. И самое неприятное, что причиной тому служит не внимание проклятых прокуроров, а жгущие запредельной злостью взгляды моего ледяного принца.
Мой… Три месяца прошло с тех пор, как Александр Георгиев убил меня, а я все не могу избавиться от этого притяжательного местоимения. Я все еще наделяю его сверхзначением.
Разрыв отношений, обида, злость и четкое понимание того, что никогда больше не сможешь быть с этим человеком, не помогают перестать его любить. Сколько бы раз ни умирала душа, как бы сильно ни болело сердце, какой бы мукой ни горело все тело, чувства не отпускают.
Влюбиться в жизни можно лишь раз. Я свой использовала.
Когда я только встретила Сашу, мечтала о сказке. И она у нас была. Без преувеличения. Таких красивых отношений, как он мне подарил, удостаивается не каждая. До сих пор помню первый поцелуй, первую близость, первое единение тел и душ… Свой девятнадцатый день рождения с ним, цветы, заботу, внимание, ласки, искренность, зависимость, уязвимость, слова… Все его признания. Нетривиальные, откровенные и сильные. Предложение, кольца, общие планы.
А потом… Начались манипуляции его матери, ревность, ссоры, невысказанные обиды, необъяснимые вспышки гнева. И закончилось все, конечно же, не хэппи-эндом, а предательством и настоящей трагедией.
И вот сейчас он с ней. С девушкой, которую выбрала ему семья. Теперь и он предпочел мне Владу Машталер.
Мы, конечно, не обещали хранить