Тебе принадлежу. Алиса Ковалевская
прищурился. Отложив книгу на плед, Мила потянулась к люльке, поправила одеяльце. Я же думал над словами друга. Да, пожалуй…
В дверь кабинета коротко постучали, и Вандор отошёл от окна, тогда как я остался стоять на прежнем месте. Смотрел на Милу и думал над его словами. Когда-то его поступки казались мне странными, теперь же… Свихнуться на бабе! Но если при одном взгляде кровь превращается в раскалённую лаву…
– Подсунул же ты мне, – обернувшись, невесело выговорил я. – Как будто мне жилось плохо…
Вандор усмехнулся и кивнул на поднос с чашками. Бросив напоследок взгляд в сад, я присел на край стола.
Да, видимо, плохо…
К дому Стэллы я подъехал с абсолютной решимостью прижать её наконец к стенке и поговорить. О чём? Вот тут-то и был затык. Потому что на разговоры настроен я не был, она, судя по всему, тоже. К чему эта шелуха, когда я и без того понимаю, что мне от неё нужно?! Она сама. Полностью. Абсолютно. Без всяких условностей, без всяких «но». Она должна принадлежать мне так же, как принадлежала год назад, вот только…
С раздражением захлопнув дверь внедорожника, я глянул в сторону подъезда. Просунул большой палец сквозь кольцо, удерживающее ключи на связке, поиграл ими и зажал в ладони. Вряд ли ей понравится, если я заявлюсь без приглашения. Что ж, проблемы это только её.
Окинув взглядом двор, я преодолел расстояние до подъезда и, открыв дверь своим ключом, вошёл внутрь. Мне нравился этот дом – добротный, кирпичный, с большими окнами, высокими потолками и полукруглыми балконами. Расположенный вдали от дорог, летом он утопал в зелени, зимой же с раннего вечера был освещён фонарями. В несколько шагов преодолевая пролёт за пролётом, я добрался до третьего этажа и без промедления пару раз громко стукнул кулаком. Дверного звонка у Стэллы не было, почему – хрен её знает. Что-то подсказывало мне, что они ей просто не нравились, а утруждать себя ради возможных гостей она не стала. Лицемерка из неё так себе, и это в ней мне тоже нравилось.
В квартире было тихо, но я знал, что Стэлла дома – видел её припаркованную возле подъезда машину. Постучал снова и, не дождавшись ответа, рявкнул:
– Открой чёртову дверь, Стэлла! Иначе я сделаю это сам.
Внутри квартиры по-прежнему стояла тишина, и я едва было не долбанул кулаком снова, но внезапно дверь открылась едва ли не на всю. Выражение лица Стэллы не предвещало ничего хорошего – глаза потемнели, черты лица заострились от ярости.
Не успела она ничего сказать, я втолкнул её внутрь и сам шагнул за порог. Наградил тяжёлым взглядом и, захлопнув дверь, прорычал:
– Давай поговорим!
– Не о чем нам говорить, – зло выплюнула она. – Я тебя не приглашала.
– А ты считаешь, я нуждаюсь в твоём приглашении? – осмотрев её, с сарказмом осведомился я.
Кожа с оливковым оттенком, доходящая до середины бедра белая туника-рубашка с вышивкой на рукавах и воротнике, лежащие в лёгком беспорядке волосы… Меня в буквальном смысле скручивало от желания коснуться её, впечатать в стену, вдохнуть её запах.