Он и Я. Елена Тодорова

Он и Я - Елена Тодорова


Скачать книгу
пляет пара идентичных.

      – Хочу похвастаться дочерью, – сухо информирует, когда занимаем дальний стол в левом углу зала.

      В ответ на это заявление внутренне киплю и негодую. Храню молчание, хотя так и подмывает вычудить что-то из ряда вон, чтобы вся достопочтенная публика этого чертового кабака внимание обратила да надолго дар речи утратила.

      Рядовые шестерки отступают, сливаются с тыловой и боковой стенами. За стол садятся только двое. Стул между мной и отцом остается свободным. Знаю, для кого он предназначен, и невольно начинаю нервничать. Ждать приходится недолго. Главный среди отцовских людей, его доверенное лицо и правая рука, появляется со стороны административной части.

      Гордей Мирославович Тарский.

      Бывший боксер и военнослужащий, офицер запаса.

      Темноволосый и смуглый, высокий и очень крупный – такие моментально из толпы выделяются. Черты лица четкие и чуть резковатые. Взгляд пронзительный, пытливый и въедливый. Реакция молниеносная. Пока к нам идет, уверена, все помещение вниманием оцепляет.

      Лучше бы на меня так смотрел…

      Таир же, мазнув по мне беспристрастным взглядом, практически сразу же на отца переключается. Не расшаркиваясь в приветствиях, занимает соседний стул.

      – Ну что? – негромко интересуется папа.

      – Есть проблемы. Катерину лучше отправить домой, – сообщает, глядя перед собой.

      Подаваясь вперед, наливает в стакан воду. Отпивая, выглядит совершенно расслабленным. Только я чувствую, что все это напускное.

      Мне было пятнадцать, когда Таир впервые появился в нашем доме. Прошло три года, я так и не научилась читать его реакции. Нет, не научилась… Вместо этого я их ощущаю, сколь бы неправдоподобным это не казалось. Тарский в лице не изменится, а я точно пойму, если ему что-то не нравится.

      – Даже так? Считаешь, есть риски?

      – Считаю.

      По словам папы, Таир – лучший из лучших. И сейчас отец недолго раздумывает: прислушиваться или игнорировать данный совет.

      – Иван, отвези Катерину домой.

      Я, конечно, и сама не в восторге тут находиться. Но это уже, простите, какой-то беспредел! Только вошли в зал, и вдруг домой. Да я челку дольше начесывала!

      Иван отлепляется от стены и встает за моей спиной. Я поднимаюсь, но не для того, чтобы уйти. Осмеливаюсь выразить протест.

      – А я не хочу домой. Танцевать буду! Вон музыканты как стараются…

      Подхватив юбку одной рукой, второй изображаю причудливый пируэт и плавно выплываю в проход между столиками.

      Похвастаться, говоришь, решил?

      Никого не знаю, но назло отцу каждому встречному-поперечному мужчине призывно улыбаюсь. Пол под ногами не ощущаю. Такой кураж захватывает, я будто по воздуху зал пересекаю. И обратно к нашему столику причаливаю.

      Продолжаю танцевать. Настроение не портит даже то, что папа, вместо того, чтобы зеленеть от злости, спокойно принимается за еду.

      – Возраст, – все, что бросает, якобы в оправдание, и продолжает жевать.

      – Я решу вопрос, – поднимается из-за стола Тарский.

      – Давай! – смеюсь я, стратегически назад отступаю и замираю.

      Все просто: выбираю расстояние, с которого нас не услышит отец. На остальных плевать.

      Когда Тарский приближается и буквально врывается в мое личное пространство, сама в наступление иду. Руки ему на плечи забрасываю и юбками опутываю.

      – Таи-и-и-р-р… Я тебе нравлюсь?

      – Очень.

      – Правда? А по виду не скажешь.

      Не лицо, а хладнокровная маска. И голос без каких-либо эмоций:

      – Прекрати дергаться. На выход давай. Пока я тебя силой не поволок.

      – Папа против будет.

      – Мне простит.

      – И куда ты меня поволочёшь? Учти, пока ты ломался, невинность мою уже украли. Вторым будешь, – забавы ради, безбашенно вру.

      Расходившееся сердце не слушаю.

      – Вторым? – глаза Таира сужаются, губы в тонкую полоску превращаются.

      – А может, и третьим, четвертым, пятым… – продолжаю смеяться. – Как говорится, каждый, кто не первый, тот у нас второй.

      – Рот закрой, Катерина.

      А его, напротив, открываю, чтобы выпалить очередную колкость. Да только не успеваю. Тарский сбивает меня с ног. Опрокидывает на пол прямо посреди ресторана. Оглушающая автоматная очередь открывается, прежде чем я соображаю, что происходит. Подмывает истошно завопить, только дыхания на это не хватает. Получается лишь бесцельно двигать губами и испуганно таращиться в стремительно сгущающуюся темноту зеленых глаз Таира.

      Выстрелы на мгновение прекращаются. Со звенящим гомоном сыплются стекла, валится мебель, и кричат люди.

      – Глаза закрой. Тихо лежи. Расслабленно. Не вздумай шевелиться, – глухо приказывает Тарский.

      Поймав дрожащую челюсть, захлопываю рот и, прикладывая


Скачать книгу