Песнь кобальта. Маргарита Дюжева
во весь голос, что весь их маленький лагерь, гудящий растревоженным ульем, мгновенно притих. И все взоры обратились на нее.
– О, боги! Мы тут мечемся, как куры по двору, а у ребенка беда такая! – все та же женщина подскочила к ней и обняла сильными руками, прижав к натруженному в поле телу, – ну, тише милая, тише! Все пройдет! Не плачь!
Дэни замотала головой. Ничего не пройдет! Ничего! Все уже прошло! И детство, и жизнь с любимой семьей и дружба с ребятами! Все! Ничего не осталось! Даже старой фляжки, найденной в родной деревне.
– Успокойся, зайка моя, успокойся, – женщина гладила ее по волосам, а потом гневными глазами посмотрела в сторону дороги, – чтоб провалиться этим иродам окаянным! Это же надо удумать такое, у ребенка крохи воровать!
Дэниэль заплакала еще горче. Не в крохах этих дело, не в тусклых монетках!
Ее усадили у костра, заново разведенного после ночи, насильно всунули в руки кружку с горячим чаем, краюху хлеба и оставили в покое.
Взрослые молча собирали вещи, сворачивали лагерь, лишь изредка тихо переговариваясь. Отчаянное, ничем неприкрытое горе в глазах маленького ребенка, выбило из колеи, заставляло стыдливо отводить в сторону глаза, ощущая жгучий стыд за то, что мир такой, за людей, которые ничем не гнушаются ради своей выгоды.
Старый маг, перед тем как тронуться в путь, присел рядом с ней, по-отечески обняв за подрагивающие плечики:
– Не плачь, маленькая, не плачь.
– Не могу, – всхлипнула она. Слишком больно, слишком страшно, слишком одиноко.
– Все пройдет.
Дэниэль отчаянно покачала головой, и сердито начала вытирать слезы со щек, оставляя на коже чумазые разводы. Хватит уже говорить о том, что все пройдет! Такое не проходит! Никогда!
– У тебя все будет хорошо, – он заговорил тихим спокойным голосом, ласкова поглаживая ее по растрепанной макушке, – да, сейчас кажется, что просвета нет и не будет. Но это только кажется. Пройдет время, все тяготы останутся позади, волнения улягутся и забудутся. Ты будешь счастлива.
Она притихла, как завороженная слушая чародея, даже всхлипывать перестала.
– Знаешь, что я вижу, глядя в твои глаза? Небо. Бескрайнее, бесконечно чистое.
– Я умру? – Дэни испуганно посмотрела на него.
– Нет, – чуть улыбнувшись, покачал головой, – ты будешь летать.
Летать? Недоумение так ярко отразилась в ее глазах, что маг рассмеялся:
– Тебя ждет интересное будущее, малышка. И как бы ты от него не пряталась – оно все равно найдет тебя, – ободряюще сжал ее плечо, и с кряхтением поднялся ноги, – Прощай, Дэни. Мы с тобой больше не увидимся. Но ты помни главное. Все у тебя будет хорошо.
Девочка испуганно отпрянула, услыхав свое имя. Она ведь не называла его! Представилась Ульмой, как та попутчица, что попалась на дороге в Тродос! Откуда он узнал ее секрет?
Маг больше не смотрел в ее строну. Поднял на голову серый капюшон, взял прочный посох с резным набалдашником, и бодрой походкой, совсем не подходящей его