Наследница Унылой Пустоши. Фрейя Олав
их в тех местах, откуда не видно тем, кто смотрит на парс свысока. А стороны моря мелькает лишь слабый оранжево-жёлтый отсвет, напоминающий маяк. Мореплаватели всегда и беспрекословно полагаются на него. Наш свет – ориентир, указывающий им, где ждут гостей с соседнего континента.
Порт Аризода – это самый ближний и благоустроенный порт для кораблей Дака́ра, Аргенве́лла, Ро́ны и Иэ́льма. Но алисовцы никогда не встречались с иностранными гостями, не провожали их в дальнее плавание; мало кто из нас когда-нибудь судоходствовал сам; а некоторые даже не бывали в порту, хотя он расположен на соседнем пляже.
Мы остаемся по свою сторону черты.
Эта черта обрисована весьма четко: стараниями самой природы. Она возвела каменные ограждения, разделяя пляжи. Так флора потребовала, чтобы последователи Алиса оставались на своем месте и не нарывались на излишние неприятности. Но Радий плюет на природу с высоты своего белокаменного замка. Его солдаты проплывают закрытые бухты, окаймляющие территорию Алиса, и частенько устраивают засады в небольшом гроте.
На входе в грот установлена постоянная охрана, которая встречает вражеские отряды и отправляет обратно на свою территорию вплавь. Короче: разбивают лодки в щепки и вышвыривают прокураторских солдат прямо в воду. И это в лучшем случае. В худшем – люди Радия оказываются за решётками наших темниц с разбитыми носами и поломанными костями.
Продолжаю шагать вверх по ступенькам. Здания становятся все более белесыми. Их поглощает обжорливая растительность. Деревья спутываются ветвями корнями. Везде, где нет каменных дорожек, растет трава, да такая густая и мягкая, что, развалившись на ней, чувствуешь себя так же, как поутру в уютной постели. Крыши соединяются друг с другом упругой лозой, по которой, как казалось в детстве, вполне можно взобраться на вершину склона. Однако я так и не осмелилась проверить надежность такого способа подъема из-за страха высоты.
Прошло достаточно времени, чтобы навсегда забыть про тот страх. Я поняла, до чего он искусственный, ведь страх высоты всего лишь маскирует истинный ужас перед падением и смертью, как следствие. Но меня давно не пугает собственная смерть.
– Боишься? – спрашивает Айла.
– Волнуюсь, – поясняю я.
– Я могу помочь оправдать тебя перед Советом.
– Вообще-то я не собиралась оправдываться.
– Очень благородно, – ошибочно замечает подруга.
– Напротив. Я собираюсь солгать. И Айла… – Я не знаю, с чего начать. Такое чувство, будто я собираюсь содрать повязку с раны, а не обратиться к подруге с просьбой. – Я могу попросить тебя о том же?.. Но прежде мне стоило бы принести извинения за эту просьбу, так ведь? Я сожалею, что мне приходится… – я запинаюсь на каждом слове. – Вернее, я бы не стала просить тебя об этом, если бы не…
– Ты, вроде бы, хотела обойтись без оправданий. Извинения здесь тоже ни к чему. Просто объясни, что мне делать.
– Стой