Искушение. Мой непокорный пленник. Виктория Виноградова
медлил.
– Я жду, – поторопила Эйстерия, глядя на раба с презрением.
Нехотя арамерец опустился на одно колено, затем второе и склонился в поклоне.
– Уже лучше, – гостья потрепала мужчину по волосам. – Хороший песик. Скажи: «Гав».
Молчание.
Я видела, как играют желваки Маркуса. Как он злится. Для него все это было невероятным позором. Гордый воинственный арамерец, которого заставляют изображать пса.
– Говори! – Эйстерия пнула раба носком туфли под ребра.
– Гав.
– Так-то лучше. Целуй ножку, – она протянула вперед туфельку, которой только что ударила Маркуса.
Я молила Далара поскорее закончить проверку, пока приказы стервы не зашли слишком далеко.
– Целуй, – очередной пинок носком туфли пришелся прямо в губы Маркуса.
Шумно вдохнув воздух, арамерец склонил голову и прикоснулся губами к обуви.
– Лучше целуй! – еще один пинок в лицо.
«Пожалуйста, остановись!» – мысленно заклинала я. Мне было бесконечно жаль чудесного доброго Маркуса, которому досталась в хозяйки такая жестокая сука. Ну почему именно она? Ни Миления, ни Ликея, ни другие наши аристократки, которым и в голову бы не пришло унижать слугу.
Понятное дело, что и для них раб не являлся полноправным человеком. Скорее, забавная говорящая зверюшка, но по крайней мере, они никогда так не измывались над прислугой.
А вот Эйстерии доставляло огромное наслаждение упиваться вседозволенностью. Ей нравилось видеть, как униженный раб ползает у ее ног и чувствует себя ничтожеством.
Гостья взяла бокал, сделала глоток, а остальное намеренно вылила на голову раба и на пол.
– Ох, какая я неловкая. Прошу простить, – обратилась она ко мне с притворной улыбкой. И далее последовала команда для Маркуса: – Вытри пол языком. Чтобы ни капли не осталось!
Арамерец отпрянул, с брезгливостью глядя на лужу, растекшуюся по грязной плитке.
– Что смотришь? Давай, вылизывай, – прикрикнула Эйстерия.
Мужчина продолжал бездействовать, отстраненно глядя в сторону.
– Чего застыл? – Эйстерия начала сердиться. – Что это за воспитание такое, если раб не способен выполнить даже простейшие команды? – стерва встала с кресла.
– Но, простите, срок обучения еще не завершен. Я ведь говорила, что…
– Не хочу слушать отговорки! – перебила меня гостья. – Я многого прошу? О какой покорности может идти речь, если это жалкое убожество не способно выполнить элементарных приказов? И что-то я не вижу, чтобы Вы действительно занимались им. Или по-Вашему так выглядит спина раба, которого воспитывают?
Стерва ухватила Маркуса за волосы, заставив развернуться ко мне спиной. Гладкая ровная кожа действительно говорила о том, что раба давно не пороли.
– Я пробовала воспитывать розгами и плетью, но это не давало результата. Ваш раб не восприимчив к боли. И тогда…
– Значит, плохо пробовала! Неси сюда плетку!