Выход на бис. Вениамин Драч
целая пластинка жвачки, и он, недолго думая, засунул её себе в рот целиком и тут же стал жевать. “Ребята, делите поровну на всех”, – закричал Сергей, пытаясь как-то упорядочить процесс раздачи жевательной резинки, но было уже поздно! Кому-то из хористов вообще ничего не досталось, а кому-то досталось чуть-чуть, – полсантиметра пластинки “Тутти-Фрутти”.
Инна Курилова подошла последней, и, видя, что она без резинки, Сергей попросил Дениса вынуть резинку изо рта и дать Инне, так сказать, пожевать. Инна вежливо отказалась, но Сергей подарил ей фантик от этой же резинки, фантик жёлтого цвета с красной надписью на иностранном языке. (Многие девочки из хора коллекционировали фантики от конфет и от жевательных резинок, так что подарок считался просто шикарным!) Инна сказала “спасибо” и, радостно рассматривая фантик, удалилась в женскую раздевалку, чтобы показать другим девочкам эту “диковину”.
Денис радостно жевал резинку, наслаждаясь приятным вкусом продукта страны “загнивающего капитализма”. Раинский подошёл к жующему солисту и спросил: “Ну как, вкусно?” “Да, вкусно! Спасибо, Владимир Иванович!” – нежно ответил Денис. “На западе и в Америке эту резинку негры жуют. А потом всех в баскетбол обыгрывают”, – добавил Раинский, улыбаясь. (Ведь он очень любил дарить подарки Денису.) “Значит, я тоже буду всех в баскетбол обыгрывать!” – весело ответил Денис. Раинский утвердительно кивнул головой и отошёл, чтобы поговорить с дирижёром.
Сергей Кармонов оделся в раздевалке и зашёл позвать жующего товарища по хору. “Денис, иди, скорей одевайся, а то мы на вечерний троллейбус опоздаем!” – поторопил Сергей. Денис нехотя встал со стула, лениво потягиваясь, – то ли от счастья, то ли от усталости и спросил друга: “Серёжа, а у тебя больше нет жвачки? Она такая вкусная! Я её полчаса жевал. Теперь заверну в газету и завтра угощу одноклассников. Они уже заранее знают, кому первому жевать, а кому потом”.
Сергей: “Больше нет, я всю раздал, даже соседке по парте не оставил, Ольге Гусаровой. Мы с ней через час встречаемся, будем вместе алгебру делать. Ладно, бежим скорее на остановку”. Денис застегнул молнию куртки, и мальчишки понеслись к остановке троллейбуса. Пока ехали в троллейбусе домой, Сергей думал, как он будет целоваться с Ольгой за углом школы. Было страшно, ведь он ещё никогда не целовался с девочками, а только с мамой в день её рождения. Сергей проводил Дениса до дома, а сам пошёл на встречу с Ольгой Гусаровой. У подъезда Ольги сидела группа старушек-веселушек, которые, завидев Сергея, наперебой зашептали: “Это Серёжа из Большого Детского Хора! Вчера его видели на концерте, по телевизору он пел. Да как хорошо поёт! Прямо как соловей! На свидание, наверное, пришёл: вон, какой жених-то красивый….” Дальше Сергей не расслышал, хотя ясно понял, что незнакомые старушки у подъезда одноклассницы Ольги знают о нём больше, чем его классная руководительница Елена Сергеевна. Сергей зашёл на первый этаж, где жила Ольга. Открыла мама Оли и радостно всплеснула