Путешествие к вратам мудрости. Джон Бойн
ни на что не годны. Ленивые, никчемные выходцы из Нубии и Пунта[24], а ведут себя так, будто мы обязаны отпустить их на волю, где они заживут как хотят, а не по указке своих хозяек. Нет бы тебе купить сильных, молодых рабов, да куда там – не дай бог наши сундуки оскудеют! У нас денег больше, чем у любого человека на версты вокруг, но разве ты потратишь хотя бы монетку?
– Потому и много, что я их не трачу!
– Тогда зачем они? Заберешь с собой в могилу?
– Ладно! – рявкнул Макена, устав от громогласной напористости жены. – Но почему девять? Зачем так много?
– Двоих на стряпню и троих для работы по дому, – без запинки пояснила Нейла.
– И еще двоих для работы в саду, – добавила Фюраха. – Наш сад – позорище, ведь Три и Пять состарились и плохо управляются с землей.
– Я насчитал лишь семерых, – сказал отец, загибавший пальцы.
– И еще двоих помогать с детьми, – уточнила Фюраха.
– Дети – твоя обязанность!
– Еще двоих помогать с детьми, – не дрогнув, повторила моя мать.
– И где они будут спать, эти распрекрасные сильные, молодые рабы? У нас их станет… – Макена умолк, и я видел, как шевелятся его губы, пока он подсчитывает количество рабов. – Семнадцать ровным счетом. Итак, скажи мне, жена, где они будут спать?
– В невольничьей лачуге, разумеется, – ответила Фюраха, – остальные потеснятся. Два и Четыре за их леность выселим на улицу, и можно присоединить к ним Три и Пять, эти совсем одряхлели, и толку от них никакого. По сути, число рабов возрастет с восьми лишь до тринадцати.
– Добрый брат, – произнесла Нейла, пуская в ход примирительный тон, как всегда в подобных случаях, а также прозвище, которым она иногда наделяла своего любовника. – Возлюбленная сестра Фюраха права, твое имя уже не столь уважаемо, потому что у нас маловато рабов. Новые пополнения только возвысят тебя в глазах соседей. Мы говорим так не для того, чтобы утомить тебя или расстроить, но исключительно из любви и заботы.
Отец призадумался и, понимая, что ему ни за что не выиграть, когда эти женщины объединяются против него, сдался и кивнул.
Нейла, сообразил я, в таких делах умела убеждать отца куда искуснее, чем моя мать, в последнее время Фюраха все чаще срывалась на крик и была постоянно недовольна нами. Естественно, мать знала, что Макена завел в деревне несколько новых любовниц, много моложе, чем его жена или Нейла, и жила в страхе: а вдруг одна из новеньких подарит Макене ребенка и свежеиспеченную роженицу с младенцем возьмут жить к нам.
– Вы победили, как всегда, – сказал отец. – Но поскольку рабы нужны вам, сами их и выбирайте. У меня найдутся дела поприятнее. Нейла, на торги пойдешь ты. Здравомыслия у тебя побольше, чем у моей жены. – Он встал, чтобы уйти, затем передумал и обернулся к Нейле: – И возьми с собой мальчика, – отец взглянул в мою сторону, – он знает счет деньгам.
На рыночной площади было не протолкнуться, но поскольку мы принадлежали к городской верхушке,
Нубия – историческая область в долине Нила. Нубийцы вели активную торговлю золотом и рабами. Пунт (Земля Пунт) – древнее название африканского побережья Красного моря (земли современных Сомали, Джибути, Эритреи, Судана). Отсюда в Древний Египет поступали африканские товары – от благовоний до рабов.