Экономические инструменты внешней политики и политические риски. Максим Братерский
как образец страны, осуществляющей либеральные экономические реформы, для других развивающихся стран. Разразившийся кризис грозил погрузить страну в экономический и социальный хаос, и США не могли допустить такого развития событий, так как это подорвало бы их политические позиции и в Латинской Америке, и в мире, а также стало бы концом НАФТА. Экономическая разруха в Мексике привела бы к всплеску нелегальной миграции в США и заставила бы инвесторов вывести капиталы из страны. Такое развитие событий не только создало бы серьезные практические проблемы для США, но и нанесло бы ощутимый удар по строительству нового экономического мирового порядка. Заместитель министра финансов Л. Саммерс считал предоставление финансовой помощи Мексике слишком рискованным с финансовой точки зрения, но политическое крыло администрации настояло на необходимости этого шага. США предоставили Мексике кредитную линию в 20 млрд долл., а общая сумма финансовой помощи Мексике с учетом средств, выделенных МВФ, составила 50 млрд долл. В результате этой помощи Мексика сумела стабилизировать песо, выбраться из кризиса, а экономические интеграционные процессы на Американском континенте продолжились.
В 1997 г. Госдепартамент, возглавляемый в то время М. Олбрайт, потратил много усилий на убеждение министра финансов Р. Рубина в необходимости оказать срочную финансовую помощь Южной Корее (Республике Корея). В 1996 г. дефицит платежного баланса Кореи вырос до 5 % в сравнении с 3 % ВВП в 1995 г, темпы роста экспорта снизились с 31 до 15 %, а внешний долг вырос с 78 млрд до 100 млрд долл. Эти процессы были вызваны удорожанием корейской валюты по отношению к японской йене, рецессией в Японии и Европе, падением мировых цен на компьютерное оборудование. Вкупе с высокими кредитными ставками и удорожанием стоимости рабочей силы эти факторы вскоре привели к снижению доходов крупнейших компаний, а затем и к серии их банкротств. К середине 1997 г. рыночные индексы страны упали в 2 раза, а национальная валюта подешевела на 75 %. Из страны уходил капитал, Южная Корея не могла обслуживать внешний долг. Соединенные Штаты Америки увидели в этом кризисе угрозу прежде всего своим геополитическим интересам: они опасались, что северокорейский режим может воспользоваться сложившейся ситуацией для политической и даже военной дестабилизации Южной Кореи. М. Олбрайт настаивала на необходимости предоставления срочной финансовой помощи правительству Кореи для финансовой стабилизации, Р. Рубин не был уверен в успехе планируемой интервенции и опасался, что в случае неудачи МВФ подорвет свою репутацию и финансовые рынки надолго потеряют уверенность в эффективности его кризисной политики. Р. Рубин вспоминал: «По понятным причинам мы в Министерстве финансов видели ситуацию по-другому Мадлен и ее советники были озабочены в основном нашими отношениями с ключевым военным союзником… Они полагали, что нестабильность в Южной Корее может спровоцировать реакцию Севера, где войска уже были приведены в состояние повышенной готовности…