Ветка Вятка. Иван Бураков
в барабанных перепонках, что усиливается вместе с приближением дюралевого красного брюха. Папа мне что-то кричит, но я уже ничего не слышу. Громоподобный рёв, порыв ветра, срывающий с меня джинсовую кепку, раскачивающий тоненькие плодовые деревья вокруг. Воздух над нами режет тень, и затем железная птица скрывается дальше за защитной посадкой. Я перепуган и представляю в отместку, как всаживаю в брюхо самолёта одну за одной пули, что сливаются в общую очередь, прямиком из рожка воображаемого мной автомата, которого в руках у меня естественно нет.
– Козёл, – посылает в след проклятие тётка.
– В войну, – со знанием дела рассказывает папа, имея в виду, конечно Великую Отечественную, – когда заканчивался боезапас, наши лётчики снижались над немецкими позициями и увеличивая скорость преодолевали звуковой барьер.
– Зачем? – округляю я от интереса глаза.
– Хлопок при преодолении звукового барьера раздаётся. Глушило в окопах фашистов, контузило.
Что-то там ещё было в рассказе этом, не помню уже. А наше повествование следует вместе с путешествием:
«Ребята, пролезли мы в «горлышко»! Дальше объездная дорога пошла, что пролегает разогретым асфальтом вокруг Сергиева Посада. На ней и постоим, переведём дух. Привал впереди! Ура, товарищи!»
Хронометр фиксирует время, близкое к десяти часам утра. Экран планшета, на котором открыто приложение навигатора, сообщает нам, что нынче суббота.
5. Поезд «Ветлуга»
Путешествие наше прилетело ко мне прямиком из детства. Только описываемый путь мы проделывали раньше не на автомобиле, а по железной дороге… да и страна тогда другая была.
Вспоминаю ещё одно счастливое лето. Я, моя сестра Лена и папа с мамой приезжали на Ярославский вокзал, что у метро «Комсомольская» раскинул свои перроны, и садились в сказочный поезд с красочными надписями по бортам вагонов: «Ветлуга». Поезд следовал до Шарьи, но мы сходили раньше. В центре Костромской области, утонув в Костромских же лесах стоит по сей день городок Мантурово, с аккуратными разноэтажными домиками, весь в зелени деревьев да кустарника, в садах и огородах. Заводы и фабрики, которые в то время давали городку жизнь, тоже утопали в зелёных посадках. Город был взят в окружение плотным кольцом боров, с соснами-исполинами – сёстрами корабельных мачт, беломошником, а за ними (борами) простирались картофельные поля. Зеленели листья деревьев защитных посадок у автомобильных дорог, по краям стояли сбитые из досок заборчики, причудливо сложенные «домиком» и подпирающие друг друга как два пьяных товарища завалившись «один на другой».
– Для чего это? – интересовался я у папы, показывая ему через окно, – вот, вот, опять проехали… Для чего так делают?
– Для того чтобы зимой снег скапливался – отвечал тогда со знанием дела папа.
Я смотрел вокруг и запоминал – будет чем удивить ребят во дворе – у нас такого не встретишь.
***
Состав к перрону Ярославского