Кодекс разведчика. Сергей Самаров
просто оставляет в стекле дырку. Даже в двойном или в тройном стекле, которое в стеклопакеты устанавливают. Двойная или тройная дырка, и никаких осколков, никакого звона. А тут…
Звона слишком много… Так не надо бы…
Но игра продолжается… Увлекательная… Еще один стремительный скользящий шаг, как по льду, – к нише в противоположной стене… Провокация с моей стороны… Стреляй же… Стреляй! Именно так, иначе ты не умеешь… И с обязательным опозданием, как я и предположил уже после первого выстрела… С такой реакцией даже мух газетой бить сложно…
Вторая пуля просто пересекла коридор по длине. Даже стекла теперь не нашлось, чтобы ей отметиться там развлекающим задеревенелую твою душу звоном…
Плохо ты, мент, стреляешь… Хладнокровия тебе, дураку, не хватает, торопишься, похоже, на тот свет… Ну, пули уже полетали, и будет… Теперь твоя очередь… Ты обязан, поскольку я не стреляю, предположить, что мне стрелять не из чего, и пойти на сближение… Не сообразил? Обязан! Теорию, дурак, изучать надо было… Еще выстрел, на этот раз просто пугающий, его еще прикрытием, если помнишь теорию, иногда называют… Давай, работай!..
Третий выстрел последовал, как по просьбе, и попытка одновременного неуклюжего рывка тоже последовала.
А ответный выстрел прозвучал, почти слившись с третьим, и мент упал лицом вниз, не остановившись, только башкой игриво вздернув, чтобы сильнее о пол удариться. Заказывали? Получите скандал…
Но я не вышел сразу. Присмотрелся и прислушался. Шума со стороны нет. Это, кажется, все, что было способно мне противостоять… Это… Чучело… Мент… Остальные – где-то… Только вот есть они или нет? Не должно их быть, тем не менее мент здесь оказался… Надеюсь, в одиночестве…
Но про осторожность забывать все-таки нельзя… И потому к менту я приблизился опять скользящим шагом, чтобы самому звука не издать и контролировать выход на лестницу. Где один мент оказался, там и другие быть все же могут. Они часто, как грибы-поганки, рядышком растут… Но по мере приближения я убедился в тишине. Никто не рвался со мной побеседовать тет-а-тет… Впрочем, тишина имеет дурную привычку быть обманчивой, и кто-то может так же красться, как крался я… Всегда стоит предполагать, что противник тоже умеет воевать лучше, чем этот экземпляр, попавшийся мне первым. И потому я лестницу все-таки обязан контролировать…
– Ментам все же следует уметь лучше стрелять… Слышишь, экземпляр?..
Пятно крови вытекало из плеча на пол. Я перевернул его лицом к потолку. Фу… Ка-а-акой перегар!.. С такого похмелья-то, конечно, в упор в слона не попадешь… Хоть из «макарова», хоть из «калаша»… Руки, наверное, ходуном ходили. Куда ж ты тогда полез, поганый…
Глаза закрыты. Прикоснулся к горлу. Кровь в сонной артерии пульсирует. Жив, значит, урод… Легкое пробито, это не страшно.
А оружие твое лучше забрать, ты им все равно пользоваться не умеешь…
Вот как… А оружие-то у тебя не табельное… То-то мне звук выстрела странным показался… Менты в нашей стране, насколько я помню, хотя с ментами дела имею мало, пока только «макаровыми» вооружены. А «манурины»[1] во Франции носят. Я бы принял тебя за француза, но у них форма другая… К тому же французы, я слышал, не любят нашу «паленую» водку. Они свое слабенькое винцо пьют, хотя тоже без закуски…
И трубку мобильника, кстати, тоже забрать…
Ею ты пользоваться, надо полагать, умеешь, а говорить тебе сейчас вредно… Извини, козел, за заботу… Начнешь болтать, будешь волноваться… Это плохо сказывается на слабом похмельном организме… С абстинентным синдромом шутки плохи…
Я подтянул погон на плече, чтобы к далекому и неверному свету с лестницы его повернуть. Подполковник, так и есть… Мне говорили, что есть такой подполковник… В чинах вроде бы мы в равных… Чего ж тебе в жизни не хватало? А? Все от жадности… Жадность, она до добра никого еще не доводила…
Но ничего, теперь погоны с тебя снимут… Много ты гадостей людям своими погонами сделал… Нельзя такому человеку погоны носить…
Однако торопиться и мне тоже следует. Пусть в соседних двух домах никого нет, но через два дома солидный особняк окнами светится и громкой музыкой звучит. И на первом, и на втором этаже свет. Есть, похоже, людям, чем за электричество платить… Там могли выстрелы услышать, несмотря на музыку… Может быть, там даже охранники есть, хотя это едва ли… Те, кто охранников держат, особняки в три или четыре этажа строят и участки имеют, которых в этом поселке с биноклем не видно. Тем не менее… Даже хозяева куда следует позвонить могут, потому что за себя тоже побаиваются… Любой будет побаиваться, когда рядом стреляют… Надо быстрее свое дело сделать и уходить… И потом уже следователю позвонить, чтобы следаки своего подполковника забрали. В «обезьянник»… Только туда ему и дорога… Перевяжут, и за решеточку…
Но пока звонить рано… Два этажа осмотреть требуется и подвал… Вернее, полтора этажа и подвал, потому что половину второго этажа, с которого я и начал, я уже осмотрел. А потом на мента наткнулся… Вернее, он на меня натолкнулся. Шум услышал, дурак, свет в своей комнатке включил и вышел в коридор
«Манурин» – специальный полицейский револьвер, состоит на вооружении у французской полиции.