Дома смерти. Книга III. Алексей Ракитин
читателя определённого интереса – хочется отметить, что уважаемый химик и токсиколог, судя по всему, принадлежал к категории тех научных специалистов, которые при получении хорошо оплаченного заказа «брали под козырёк» и обеспечивали тот результат, который от них ожидали заказчики. Хотя химия относится к разряду точных наук, хороший специалист различными ухищрениями может «подкручивать» результат опытов в весьма широком диапазоне. Доктор Хейнс отлично владел этой премудростью и потому сколотил немалое состояние на выполнении заказных экспертиз. За свою работу брал он цену немалую – от 1 тыс.$ – что было лишь немногим менее его годовой профессорской ставки в Медицинском колледже Раша. Понятно, что его приглашения для проведения судебно-химических экспертиз напрямую зависели от того, насколько охотно и успешно он выполняет пожелания заказчиков.
По этой причине привлечение доктора Хейнса к токсикологическому исследованию останков Эндрю Хелгелейна и Дженни Олсен не должно вызывать у современного читателя иллюзий – появление в нашем повествовании сего почтенного учёного мужа гарантировало не чистоту порученного исследования, а его соответствие ожиданиям заказчика.
Коронер Чарльз Мэк предложил поручить доктору Хейнсу проведение токсикологической экспертизы останков Эндрю Хелгелейна и Дженни Олсен как наиболее сохранившихся из тел, найденных в земле. Предположение об отравлении упомянутых жертв представлялось логичным, поскольку сложно было представить, чтобы Белль Ганес расправилась с крепким и здоровым фермером Хелгелейном в ходе открытого нападения. Скорее всего, она должна была его предварительно чем-то одурманить или умертвить с использованием яда. Разобраться в этом вопросе надлежало доктору Хейнсу, которому за проведение судебно-химических экспертиз руководство штата согласилось выплатить 1,2 тыс.$. Это были очень приличные деньги по тем временам!
Буквально через день доктор Хейнс прибыл в Ла-Порт и произвёл изъятие печени из тел Эндрю Хелгелейна и Дженни Олсен, после чего убыл обратно в Чикаго. На проведение экспертиз ему отводилось 2 месяца, и в своём месте мы ещё скажем несколько слов о полученных Хейнсом результатах.
Вернёмся, впрочем, в 10 мая 1908 года.
В тот день представитель «Международного детективного агентства Пинкертона» («Pinkerton National Detective Agency») не без апломба сообщил журналистам, что сотрудники его фирмы, работающие в Ла-Порте, установили размер обуви, который носила Белль Ганес. По его заверению это был 9-й размер по американской шкале. Не совсем понятно, что эта информация давала следствию, поскольку ориентироваться при опознании человека на размер его ноги нельзя [человек может иметь привычку носить свободную обувь на полразмера больше нужного, либо напротив, меньшего размера, но растоптанную]. Следует заметить в этом месте, что «пинкертоны» официально не привлекались к расследованию пожара на ферме, поскольку округ попросту не располагал средствами