Героиня нашего времени. Том1. Даурия Соборова
так и не рассказал теть Маше (как он сам называл мать Любы) о том, что видел. Случая удобного не подобралось, а сказать в лоб он просто не мог.
Мысли об этой девчонке посещали его все чаще. Вечерами, лежа в односпальной кровати, он представлял, как трогает ее острые коленки, поднимается выше и выше и чувствует тепло горячего лона, прижимается к животу лицом и двумя руками обхватывает бедра. Запах юного тела сразу всплывал в его фантазиях, и он рисовал в своем сознании соблазнительные сексуальные сцены. В институте среди однокурсниц было много созревших девушек, но ни одна из них не вызывала в нем такого трепета и интереса. Эта нимфетка кружила ему голову одним своим присутствием. Однажды Люба забыла запереть дверь в ванную, и он случайно вошел. От увиденного он остолбенел и не сразу смог закрыть дверь.
– Отвернись! – взвизгнула Люба.
Алексей прикрыл глаза рукой, развернулся и пошел прочь. Ее обнаженные упругие груди, плоский впалый живот и лоно, еще едва прикрытое пушком. «О, боги!» – он запечатлел этот образ в сознании навсегда. Она невыносимо хороша, хоть и еще совсем юна, тело худощавое, но так гармонично сложенное… Мягкий овал бедра, осиная талия, хрупкие ключицы – все в ней было идеально!
Как-то Люба порезала палец, когда чистила патиссон. Алексей бросился искать бинты, чтобы остановить кровь. Прижимая повязку к пальцу и аккуратно оборачивая слой за слоем, он чувствовал ее так близко, что в нем закипала кровь, и он был не в силах держать себя в руках. Люба заметила, что его брюки натянулись в области паха, и что-то стало выпирать.
– Что это? – удивленно спросила она.
Алексей уже закончил, завязав аккуратный бант из бинта. Он посмотрел в ее глаза, схватил за тонкие плечи и подался вперед, чтобы поцеловать. Люба резко оттолкнула его и вскрикнула:
– Дурак… Че лезешь?
Он упал на колени перед ней и стал целовать щиколотки…
– Люба, Любочка… – шептал он сквозь поцелуи. Она пыталась отступить, но он держал ее за ноги и полз следом.
– Да отстань ты! – она схватила его за голову и отпихнула со всей силы. Алексей отпрянул, едва не упав навзничь, вскочил на ноги:
– Да ты еще умолять меня будешь… – остановился он на полуслове. О чем она его будет умолять, он пока не знал, но обида отвергнутого мужчины породила в нем скрытую бурлящую лаву, которой достаточно небольшого землетрясения, чтобы стать разрушительной. Люба закрылась в своей комнате и принялась лихорадочно размышлять, почему Алексей так странно себя повел. Решила спросить об этом Сергея.
Встречи с ним, их тайные поцелуи в неосвещенных углах коридора стали уже привычными. Она часто ждала его и прислушивалась, чтобы не пропустить его шагов по коридору в сторону уборной. На обратном пути она выскакивала навстречу – вдруг у них появится несколько минут, чтобы оказаться в объятиях друг друга. Ей нравилось внимание молодого и красивого мужчины, его плотная щетина царапала ее губы и подбородок, но зато она долго ощущала на себе его прикосновения и поцелуи. Запах одеколона