На фига попу гармонь. Валерий Аркадьевич Кормилицын
оттолкнувшись от хребтины с дыбом стоящим ворсом, полезло по веревкам на этот раз тихонько бормоча: «Ети мать… Ети мать…», – и исчезло в проделанной дыре.
– Брат-т-т-ишка-а! Что это б-б-ыло? – заикаясь, спросил у козла Мишка, заметив, что буренки лежат в глубоком обмороке.
«Как зашугается, так – братишка! А как понты бросать, так – козел!» Яшка ничего не ответил быку, сделав задумчивый и героический вид типа: “пастух Евсей – победитель похмелья”.
Выбравшись из коровника на крышу, Билл подергал стропы, но купол парашюта запутался в ветвях нависшей над фермой ветлы и никак не желал соскальзывать.
К тому же в слабом проблеске наступающего рассвета он заметил приземлившегося у крайних домов напарника, смотавшего уже парашют и тащившего тяжелый контейнер в сторону фермы: «Пойду, помогу сначала Джеку, – глянув на стоявшие за коровником длинные здания с выбитыми стеклами, подумал Билл, – а потом прибегу за парашютом. Куда он денется?..»
Пыхтя и чертыхаясь, друзья понесли контейнер в самое последнее здание с застекленными кое-где окнами.
Проспавшийся пастух Евсей шел по деревне, настукивая в звонкий детский барабан, и зевая во весь рот. Хозяйки, тоже зевая, выводили со двора коров. Надолго задержавшись у дома Кошмарова, он расписался в ведомости по приему дюжины председательских буренок и не спеша погнал стадо в сторону колхозного коровника, время от вре-
мени щелкая для острастки кнутом. Верный его пес – худющий как смерть Шарик, в меру своих собачьих сил помогал хозяину.
«Бляха-муха! – замер пораженный пастух, заметив над коровником цветастый материал. – Кто это с утра пораньше флаг над крышей поднял?» – грозно щелкнув кнутом, ускорил он шаг.
– Шевели-и-сь, родимыя-а-а, – заорал надтреснутым с похмелья голосом, обращаясь к рогатым дамам.
У коровника его догнала не выспавшаяся Дунька.
– У кого это такие красивые простыни, дядя Евсей?
– А вот ща сымем и узнаем.
И пока доярка опрастывала от молока двух колхозных буренок, Евсей похмельной обезьяной лазил по дереву, отцепляя от ветлы шелковую материю.
Шарик, страшась за хозяина, в ужасе закрывал глаза, но счастливый пастух благополучно снял парашют и аккуратно, складным ножом, обрезал стропы.
– Так что, Дунька, ты того… не болтай про находку, – поделился с ней шелком. – Платье сошьешь… и веревок вот еще возьми… белье вешать.
– А чей же это? – пряча под фуфайку материал, размышляла она. – Неужто Америка шпиена забросила?.. – ужаснулась девушка.
– Да какой, на хрен, шпиен?.. – загоготал Евсей, обильно сморкаясь из левой ноздри, зажав при этом, большим пальцем правую. – ДОСААФ3 парашют потерял… бардак ведь кругом… – щелкнул он кнутом, направляя коров на пастбище.
Последним, на трясущихся ногах, понуро брел бык. Рядом с ним браво семенил бородатый козел.
– Джек! Мы расшифрованы, русские нашли мой парашют, – схватился за сердце
ДОСААФ – Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту. –