Знамения. Разбуди меня, когда проснёшься. Розалина Будаковская
будущем погружали в блаженную эйфорию, смешиваясь с усталостью и сонливостью. Ещё немного и у меня будет жизнь, которой я завидую. Жизнь, которая причиняет колющую боль, пока обходит тебя стороной. По щекам текли слёзы. Так и уснула – плача и улыбаясь. Забавно, что меня не пугала перспектива появления таких же таинственных отправителей цветов. Я не думала об этом, а если и думала… Оставаться и дальше никем просто невыносимо.
Утром я с трудом открыла глаза. Снова сон о воде. На этот раз он ощущался настолько реальным, что я боялась проснуться и обнаружить себя в затопленной квартире и звенящей тишине. Однако вот в чём дело: мне совершенно точно было известно – в тишине покой без страха и сожалений. Смерть ли это? Понятия не имею. Да и к чему эта чертовщина?! Зачем она повторяется снова и снова?! Разве человек в силах остановить цунами? Нет. Тогда зачем это? Рассказать геологам, океанологам или кто там вычисляет природные катастрофы? Чёрт возьми, если это действительно грядёт, то они и без меня знают! В конце концов не поднимутся волны, способные смести с лица земли мегаполисы, на пустом месте.
На негнущихся ногах я потащилась в ванную. Благо, сегодня выходной и в таком состоянии мне никуда не надо. Пока умывалась, я всё смотрела на воду и будто бы пыталась заставить себя её бояться. Глупо, знаю. Вода в стакане, вода из-под крана, капли всё той же воды на стенах душевой. Я зажмурилась и представила, как поток поднимается из сливных стоков на улице, по трубам в квартирах, в фонтанах, Темза лениво выползает из берегов. Тут же подключался мозг, рационализировал, мгновенно подсчитывал ущерб – ни крыши над головой, ни транспорта. Но несмотря на это, я ловила себя на ощущении спокойствия в груди. Перед глазами вдруг начала рисоваться карта мира. Было похоже, будто некто рисует сушу планеты с нуля. Он оставляет одни материки нетронутыми, другие закрашивает голубым цветом, обозначая новые владения океана. Часть меня приходила во всё больший ужас с каждым штрихом, а другая – менее думающая, похоже, – неистово требовала зарисовать «новый мир». Я бросилась к дневнику, куда записывала первые сны о воде, и сделала набросок карты.
Что это было? Видение? Чересчур яркая фантазия? Что это было?! Кожа покрылась мурашками, меня охватил леденящий ужас. В беспамятстве я рванула к входной двери и там же остановилась. Дневник за мной не погонится, видение закончилось, вода… вода тоже не преследует. Мне хотелось сбежать, однако я убеждала себя в менее трусливом предлоге выйти на улицу – нужно проветрить голову.
Я бреду куда-то, оглядываюсь время от времени, будто за мной кто-то гонится или следит, и ухожу всё дальше от дома. Потом начинаю задумываться, а закрыла ли я дверь, когда сбегала? Выключила ли воду? Сердце выпрыгивает из груди, задыхаюсь, снова оглядываюсь, высматривая кого-то на переполненной улице. Эмоции выходят из-под контроля. Нужно взять себя в руки, успокоиться. Чем бы ни были ни карта «нового мира», ни чёртовы сны, их уже нет, это были всего лишь… Чем бы они ни были, их уже нет.
Спасаясь бегством, я сама не заметила, как добралась