Любовная история. Захар Сергеевич Грачев
заполненные посудой и одеждой; третья же комната была пуста и даже не оклеена обоями: в ней можно было найти лишь несколько полок с книгами. Эта последняя комната больше всего приглянулась Апраксину, но Шмитц был упрям и настоял, чтобы гость расположился в первой, спальной, комнате.
Около двух недель Григорий провёл на квартире Шмитца и за это время будто даже похорошел. Настроение его иногда было не только лёгким и радостным, но даже немного игривым. О жене и детях он вспоминал редко, а когда же эти воспоминания настигали его, за ними следовали резкие, несильные покалывания в сердце.
Поздним вечером Апраксин, сидя за письменным столом, в сиянии свечи разбирал бумаги, среди которых попалась даже жалоба на князя Романова за неуплату долгов.
– Эх, князь, князь, – прошептал про себя Апраксин, – как же это вы так? Не ожидал. Что ж, придётся наведаться к вам с визитиком… Хм… А завтра, может, и наведаюсь…
Он заглянул в свой портфейль, чтобы достать очередную стопку бумаг, так сильно приевшихся ему за последнее время, и нашёл в ней журнал, который он вёл полтора года тому назад. «Ба! Да что же это? И как оно здесь очутилось?..» Григорий ощутил небольшое смущение; он отложил все бумаги в сторону и принялся читать.
НЕСКОЛЬКО ЗАПИСЕЙ ИЗ ЖУРНАЛА
Это первая моя запись… Есть плохое предчувствие, что далеко не последняя. Но я уверен, что со временем вместо этого плохого предчувствия появится сладкое ожидание чего-то большего…
Были сегодня со Шмитцем на балу у графа Широкова. В углу зала я заметил невысокую привлекательную даму. Она стояла совсем одна… не танцевала, не разговаривала… Может, ждала кого-то. Я спросил у Шмитца:
– Друг Ганс, кто эта дама? В одиночестве, в самом углу.
– Так это же Настасья Дмитриевна Добрина, старшая дочь Дмитрия Васильевича.
– Это его дочь?
– Да-с.
– Чего же она стоит одна?
– Составь компанию.
– Я? Полноте!
Шмитц уговаривал меня подойти к ней, но я так и не решился… Ни подойти, ни станцевать… Она пробыла на балу ещё полчаса, и уехала… одна…
Возвращаясь от Шмитца, проезжал мимо небольшого домика. Из своего экипажа увидел я знакомую фигуру: это была она. Судя по всему, она здесь живёт. Она стояла на заднем дворе и разговаривала с садовником. Я хотел уже было велеть кучеру остановиться, но духу мне не хватило… Я промчался мимо…
Полно уже держать всё в себе и записывать в этот журнал: пора делать шаги. Набравшись смелости, я навестил её с одним лишь, как уверял себя, намерением познакомиться.
Меня встретил опрятно одетый садовник и проводил к ней. Гостем я был совсем неожиданным, и мне удалось застать хозяйку врасплох. Но благодаря кухарке к столу были быстро поданы плюшки и чай. Увы, не могу описать всего, что испытал и увидел в этот день… Вообще я заметил, что записи