.
высотой в несколько сот метров, протяженная долеко-долеко вниз и верх. Практически полная аналогия с крепостной стеной. Стена, обращенный к кишлаку, абсолютно неприступна, лишь в одном месте на вершину ведет тропа, прорубленная некогда жителями для того, чтобы по нему перегонять скот туда наверх на равнинное плато с обширными пастбищами. Справа от тропы зияет темный вход в большую и глубокую пещеру, высота которой занимает почти половину высоты горной стены.
Вечер загорелся потрясающим закатом: солнце, опутанное щупальцами туч, вспыхивало вулканом, освещая потухшее небо. Пока на западе бурлил и вспыхивал вулкан заката, на востоке всё ярче загорались низкие звезды. В родовом аиле нас встретили по-настоящему горячо и сердечно. Вот, что значить малая родина. Каждый старался обнять нас с дедом, поцеловать, высказать благославление. Столько теплых слов приветствия. Мне было очень трогательно такая сердечность моих родственников. Собрались в доме Салям-ава. Вот, сидят вокруг тебя твои близкие родственники, которых мы знали, сородичи, о которых мы незнали – Кадыр-тага, Кудайберди-тага, Баит-ава, Эшанкул-ава, Кожоназар-ава, Исманали-ава, Мухтар-тага, Турдубек-ава, Аккул-ава, Алимбек-ава. Всех и не перечислишь. Открытость, доброжелательность, искренность, ни тени условности, лжи и наигранности в отношениях. А что еще нужно человеку на этом белом свете?
Мы с дедом чувствовали себя здесь как дома. Лишь теперь я понимал, что ничто не заменить родственность душ, комфорт общения, близость суждений. В глазах каждого можно было прочитать искреннюю доброту, заботу и нежность. В особенности наших апа, эже, жене (пер. – с кырг. соответственно, матери, сестры, невесток): – Ханзат-эне, Чинихал-эне, Чынар-эне, Чолпон-эне, Дана-эже, Минавар-эже, Мария-эже, Адалат-жене, Ашир-жене, Насип-жене. Идет неторопливый разговор о прошлом, настоящем и будущем. Разные по возрасту, но жизнь, которую они вели, выковали из них определенный тип людей – обстоятельных, неторопливых, выносиливых с крепкими мускулами. Загорелые лица, спокойные и добрые глаза, по всем признакам довольные своей жизнью и судьбой.
Вечерняя трапеза затянулась до глубокой ночи. Женщины и дети собрались домой, а мужчины, как это принято здесь, в честь приезда деда решили провести кадыр-тун (пер. с кырг. – ночь благодарения). Между тем, это время молитв, размышлений, откровений. Лишь прочитав утренний намаз родственники расходятся по домам. Я об этом знал. А мне все не терпелось услышать легенду о Тегерек. Было уже полночь, ярко светили луна и звезды на иссине черном небе.
Наконец, не выдержав, я обратился к Курбанбай-тага.
– Тага! Вот вы один из старых жителей аила. Вы о многом знаете не понаслышке, расскажите, пожалуйста, о мифе, связанный с Тегерек. Все сидящие здесь, наверняка, помногу раз слышали эту легенду, но, а мне это будет впервой.
– Ну что же, Расул. Действительно, ты у нас в гостях впервые. Я расскажу обо всем, как умею. Если что мне помогут