Развод. Ты будешь моей, девочка. Юлия Четвергова

      – Давай остановимся на том, что тебе не понравится, дорогуша, – в тоне женщины проскользнули угрожающие нотки, и я сглотнула.

      Действительно, зачем я испытываю судьбу? Пошли они… оба!

      – Меня такси ждёт, – вместо ответа произнесла я, обуваясь и обходя жену Громова по широкой дуге.

      – Отказываешься от денег? – как мне показалось, удивлённо уточнила Варвара.

      – Мне они ни к чему. Впрочем, как и ваш муж. Прощайте.

      Перед тем, как дверь закрылась, я успела увидеть мелькнувший силуэт Вика, который спускался по лестнице.

      Меня не страшило то, что он услышит, как я отказалась от него. Меня страшило, что Громов кинется вдогонку и не даст мне сбежать.

      Но одновременно меня страшило и то, что он этого не сделает…

      Оба варианта казались мне нелепыми и какими-то… неправильными. Я больше не понимала, что правильно, а что нет. Я просто хотела уйти. Уехать. Сбежать. И, наконец, дать волю эмоциям, ибо меня, к тому времени, как лифт спустился на первый этаж, разрывало изнутри.

      Громов опоздал на какие-то доли секунд. Он всё-таки пошёл за мной. Пытался догнать. Вернуть. И, наверное, объясниться, но только со мной. Наедине.

      По крайней мере, часть меня точно этого хотела. И обрадовалась, увидев его, выбегающим из здания.

      Другая же «я» костерила себя последними словами и мечтала убраться отсюда, как можно скорее. Поплакать под грустную мелодраму, заедая боль предательства мороженным, и забыть Громова через месяц-другой, словно его никогда и не было в моей жизни.

      Смартфон разрывался от звонков, высвечивая номер «Любимого». Сердце так сильно грохотало в груди всякий раз, как экран начинал светиться, что я не выдержала. Выключила телефон и отправила его на дно сумочки.

      Прислонившись лбом к стеклу, я наблюдала, как сентябрьское небо заволакивало тёмными тучами. А когда ощутила, как по щеке скользнуло что-то мокрое и тёплое, зло провела по ней тыльной стороной ладони.

      Ты с самого начала воспринимала Громова, как собственную блажь, как мимолётное увлечение… Как курортный роман, в конце концов! Так чего теперь ревёшь?

      Получай по заслугам, наивная простота.