Гость. Кир Снегов
но мне и не нужны любезности от других людей, главное, чтобы не мешали, а он вот, даже помог с сумками. Далее , обливаясь потом и проклиная все на свете, особенно жару и солнце, которыми я пять минут назад так восхищался, я понес огромные баулы в хозпомещение притулившееся рядом с церковью: в двухэтажном здании располагалась небольшая мастерская по иконописи, известная кстати на весь Альянс , ибо тут работало не мало талантливых художников писавших иконы в уникальной, дальнеостровной манере, некоторый считали ее вычурной и вульгарной, годящейся только на потеху толпе, которая кстати обожала наши иконы, также тут размещалось общежитие, а в подвальном помещении, находилась больница для паллиативных пациентов, кому уже ничто не могло помочь, даже Бог. Всего там имелось 15 палат, но и этого на мой взгляд было очень много, да и одной на самом деле более чем достаточно, ибо концентрация отчаяния и боли которые исходили из каждой двери палаты превышали возможность человеческой психики переносить ее, особенно если это были дети, зрелище ребенка с шеей распухшей от раковой опухоли , которая превышала толщину головы, лишало душевного спокойствия на многие дни. Иронично, спускаясь в место, где умирают люди, но жалею себя, хотя может так оно и должно быть, и на самом деле мы находясь с умирающими больше переживаем не за них, а именно за себя, за то, как мы теперь будем жить лишившись того, кто нам был дорог или просто за то, что они –то умрут, а нам еще жить и страдать? Тетя Люда находилась в небольшой комнатке оборудованной под склад, высокие полки зажали в угол крохотный столик, за которым она и сидела: склонившись над лампой она что-то читала, я кашлянул и сипло поздоровался, мой голос слегка сел. Увидев меня она радостно улыбнулась, поинтересовалась моим самочувствием, расспросила чем я занимался в последние месяцы, я отвечал сначала скупо , потом немного разговорился, она наверняка почувствовала запал алкоголя , но ничего не сказала, за что я был ей благодарен, ибо лекций о вреде спиртного мне не требовалось. Я вообще много за что благодарен ей, особенно за то, что она помогала мне ухаживать за умирающей в городской больнице матерью, своей лучшей подругой. Она обтирала ее влажными салфетками, мыла волосы, переодевала, подтирала, надевала подгузники, в общем, делал все вещи, которые не делал задолбанный безденежьем и отчаянием первых лет развала Альянса персонал больницы. Самое удивительное , что мы почти не разговаривали все те дни, не утешали друг друга, не плакали на плече, и не занималась прочими делами, которыми так любят заниматься герои второразрядных мелодрам. Мы просто заботились об умирающем человеке. После смерти матери она ушла из Института Биологии и устроилась в этот сестринский дом ухаживать за больными, но она делал намного больше: регулярно объезжала богатых людей, прося их пожертвовать на богоугодное дело, и, то ли дело в ее таланте, то ли наши бандиты и вороватые чиновники уже достаточно к тому времени напитались кровью и насилием , чтобы оно полезло у них поперек