Ultraviolet. Aanng Vi!ks
счастье не со мной. Я буду любить ее и ее ребенка, буду их хранителем и защитником. Ведь любовь – это не только обладание, но и самоотверженность, и я готов на все, лишь бы она была счастлива.
Я знаю, что моя любовь никогда не угаснет. Она будет жить во мне вечно, питая мою душу и делая меня сильнее. И я буду ждать. Ждать того дня, когда она снова посмотрит на меня, и в ее глазах я увижу не просто знакомого человека, а того, кто всегда был рядом, кто любил ее бескорыстной и чистой любовью.
VIII
В сумраке пещеры, в мерцаниях огонька небольшого костра, Мэриам сидела одна, кутаясь в свой потрепанный хитон. Нахлынули воспоминания.
В памяти всплыл тот день, когда он ступил на порог Храма, и она невольно улыбнулась. Сразу стало тепло и одиночество, нахлынувшее на нее в этих мрачных сводах, тут же ушло.
Юный пастушок, робкий и неловкий, с копной светлых каштановых волнистых волос, растрепанных ветром, и глазами, цвета васильков, сразу же привлек ее внимание. В его взгляде, чистом и невинном, как родник, читалась душа, полная доброты и верности.
Мэриам сразу же почувствовала с ним особую связь, словно невидимую нить, протянувшуюся между их сердцами. Она наблюдала за ним, как за цветком, распускающимся на рассвете.
Она видела его усердие, старание, с которым он помогал старшему пастуху со стадом, его готовность прийти на помощь, его безграничную преданность своему делу. В нем было что-то особенное, что отличало его от других ребят в Храме.
С каждым днем Мэриам всё больше проникалась симпатией к Салому. Она видела в нем не просто юного пастуха, а человека с большой и доброй душой. Но долг и верность своему предназначению не позволяли ей поддаться чувствам. Она была жрицей, и ее жизнь была посвящена служению богам. Встреча с Саломом стала для нее испытанием, но она с честью его выдержала.
Мэриам прижалась к холодной каменной стене пещеры и закрыла глаза. В ее душе царила буря противоречивых чувств: любовь, долг, тоска, надежда. Она знала, что Салом навсегда останется в ее сердце, но судьба распорядилась иначе. Да, тогда, вначале, он был юным пастухом, а она – жрицей. Даже в то время их миры не должны были пересекаться. Но Мэриам верила, что их любовь не умрет. Она будет жить в ее сердце, как огонек, зажженный в тот первый день, когда она увидела Салома. И она будет ждать. Ждать того дня, когда их пути вновь пересекутся, и они смогут обрести счастье, которого так жаждут их души.
Её девичьи грёзы, подобно робким весенним росткам, тянулись к солнцу чистой любви. Салом, прекрасный юноша с чарующе синими глазами, пленил её сердце своей искренностью и пылкой страстью. Взгляды украдкой, нежные прикосновения, тайные поцелуи под сенью вековых олив – всё это питало огонёк их запретной любви.
Но суровая реальность разбивала хрупкие мечты о счастье. Ей объявили о сватовстве уважаемого человека, Иосифа, дальнего родственника по Давидовой линии. Он был состоятелен, благочестив, имел вес в обществе. Брак с ним сулил обеспеченную и стабильную жизнь.
IX
В