Стезя Ерсака. Охота на чудовище. Елизавета Башмак
на груди и посмотрела на Вишуя, – а бедолага наш?
– Так и не приходил в себя, – Вук пожал плечами и придвинулся еще ближе к Казимире. Она списала это на прохладное утро и желание быть ближе к человеческому теплу, так или иначе они все таки не чужие люди.
– Понятно… Поезжать за утро будем? – она тоже, как и он, беспокоилась предстоящем задании и не хотела сильно задерживаться.
– Вроде как по плану собирались.
– Ну, хорошо, – она полезла в поклажу и достала какой-то маленький инструмент со струнами.
– Ты уверена? Не свались снова, – заволновался Вук.
– Не бойся, не так много сил это тратит, да и давно я не слышала Агнешу.
Рыжая подняла голову, услышав своё имя, и улыбнулась.
Казимира взяла в ладони инструмент и стала большими пальцами перебирать маленькие струнки. Нежная Музыка заполнила тишину ночи.
Ржаное полюшко, колосья пряные,
Холодный ветер, поля туманные,
Разошлись по сторонам, по берегам далеким,
Ни сойтись, ни найтись, будь ты был проклят.
Затмевает глаза время переменное,
И не видно дальше речки неизменною,
И стою на берегу я, не решаюсь,
Слышно песню соловья, заливается.
Песня была грубо сложена и рифмовалась не очень, но тихий, низкий, монотонный голос Агнеши делал своё дело, и звучала она хорошо. Так они и сидели до зари, под треск костра и волшебную музыку, а после уснули.
Проснулась Агнеша от того, что стало холодно. Костер потух и больше не грел под боком, а солнце еще не успело нагреть землю и воздух после ночи. Вук и Казимира дремали в обнимку, а Светоч ничком лежал подле них. Она тихо подползла ближе и погладила его по голове, жара не было.
– Ой ты бедовый нахрен, ничему тебя жизнь не учит…
Она стала снимать с него повязки. Раны выглядели ужасно, царапины разбухли, а синяки позеленели, ожоги все еще отливали кровавым цветом и покрывались волдырями. Она нанесла новую порцию мазей и забинтовала Светоча обратно. От махинаций с его телом, он вдруг вздрогнул и резко проснулся, коротким движением перехватив ее руку.
– Сука, ты че делаешь то! – Агнеша стала ругаться с испугу.
– Прости – кгх – не хотел, – он стал откашливаться и отпустил руку Агнеши. Кровавые слюни расползлись по траве.
– Выспался? – она улыбнулась и погладила его по спине.
– Ну… вроде… нормально…
Он попытался сесть, но раны отозвались бешеной болью, и он повалился обратно на землю..
– Блять, че за… – он приподнял повязки и облегченно вздохнул, – ох боги, похоже, я вам жизнью обязан…
– Ага. Казимире. – Агнеша кивнула в сторону колдуньи, – Ну давай, рассказывай, а то небось опять вырубишься.
Он положил руки под голову и уставился в голубеющее небо.
– Контракт, сделка, – он откашлялся, – меня взяли в Березивске. Я остался на сутки у друга, у меня там поручение