Двадцать лет одного лета. Дело № 48. Тим Марэ
еле слышно проговорила она и из уголков её глаз покатились слёзы.
– За что? – в недоумении спросил он, предполагая, что это благодарность за проделанную работу в части «незаконного проникновения в жилище», но он ошибался. Тут она ничего понять бы не смогла.
– За завтрак, – также тихо ответила она. – Вы, думаю, не поймёте, как много это для меня значит.
Карецкий уже и думать забыл про эти бутерброды, но всё же ответил:
– Не стоит, всё в порядке.
– Нет, стоит! – чуть более настойчивее, увереннее и громче произнесла Белинская. – Вы единственный, кто обо мне позаботился. Даже он ничего не принёс. А сейчас можно я пойду? Я очень устала…
– Да, конечно, – спокойно ответил Карецкий и поднялся со своего стула. – Сегодня отдыхай, завтра поедем в прокуратуру и суд.
– Меня арестуют?
– Пока ничего не могу сказать. Отдыхай, ни о чём не думай, завтра всё решиться.
– Спасибо ещё раз за всё, – тихо проговорила Полина и также поднялась со своего места.
– В камере не холодно? – поинтересовался Карецкий, в глубине души желая ещё хоть что-то для неё сделать.
– Терпимо, – сказала она и направилась к выходу из следственного кабинета.
Карецкий вызвал конвойного, который затем проводил её в камеру.
– Вениамин, – окрикнул его из своего кабинета Алексей, начальник ИВС, когда тот, направляясь к выходу, прошёл мимо. – Можно тебя на минуточку?
Карецкий зашел в кабинет начальника изолятора и, не спросив разрешения, устало сел на одиноко стоящий возле стены стул.
– А кто это такая? – задал свой вопрос Алексей. Судя по содержанию вопроса, он был для него, видимо, жизненно важным, но для Карецкого он был не столько неуместным, сколько тупым и не понятным.
– Бля, Лёш, в каком смысле «кто это такая»? Ты меня позвал, чтоб задать этот глупый вопрос?
– Да не, я так…, начал оправдываться Алексей. – Я просто к тому, что как-то она не похожа на воровку, уж я – то разбираюсь в людях.
– Верю, – уже более спокойно проговорил Карецкий, хотя он знал, что Алексей разбирался в людях не больше, чем он в лошадях. – Все мы иногда оступаемся, и она не исключение. Наша с тобой задача – помочь таким людям и направить на путь истинный.
Карецкий поднялся со стула и направился к выходу. Перед самой дверью он остановился и обратился к Алексею:
– Просьба у меня маленькая: дай ей теплое одеяло.
– Хорошо, сделаем, но только потому, что это ты попросил.
Карецкий поблагодарил Алексея и извинился за свою резкость. Затем он покинул изолятор и поднялся на второй этаж в свой кабинет, где вызвал к себе одного из стажёров.
– Жень, смотри внимательно.
Он положил на край стола четыре запроса, ответы на которые необходимо было получить до завтрашнего утра.
– Это запрос к наркологу, – Карецкий указал пальцем на один из листков, лежащий перед Женей. – Этот к психиатру, – он указал на второй. – Этот на характеристику с места жительства, а это… – он не успел закончить