Мэри Пикфорд. Не взрослеющая девочка. Маленькие рассказы о большом успехе. Николай Яковлевич Надеждин

      Введение

      Старое кино – как машина времени. Неровное, чуть ускоренное движение. Серая монохромная картинка. Вместо звука – игра чуть разболтанного пианино. Полное ощущение погружения в забытую эпоху. И жутковатая мысль – никого, кого видишь на экране, уже нет в живых. Абсолютно никого. Ни одного человека…

      Короткометражные мелодрамы с Мэри Пикфорд смотреть и трудно, и интересно. Трудно, потому что приходится делать усилие, чтобы понять и принять эстетику немого кино. Интересно, потому что играла она очень хорошо. Настолько хорошо, что некого поставить рядом.

      Пикфорд повезло – в истории мировой культуры она осталась не только своим необыкновенным именем, но и вполне реальными работами, которые при желании можно разыскать и пересмотреть. В этом отношении Мэри Пикфорд досталось больше, чем, скажем, великой Саре Бернар. Поскольку спектаклей Бернар мы увидеть не можем, нам остаётся лишь верить на слово её современникам…

      А ещё очень любопытно наблюдать самую красивую в понимании живших в то время людей женщину. А Пикфорд была очень красива. И занимала пьедестал, на который затем последовательно поднялись Мэрилин Монро и Сидни Кроуфорд. Пикфорд была идеалом красоты. Женщиной, о которой грезили, которой подражали.

      С тех пор критерии женской красоты сильно изменились. В моду вошли пышные формы, затем – подростковая худоба и даже субтильность. Но маленькая живая Мэри, девочка с золотыми кудряшками, до сих пор остаётся первой – хотя бы потому, что была первой на самом деле. Первой красавицей, первой звездой, первой великой киноактрисой.

      1. Католики и протестанты

      Америка, как гигантский плавильный котёл, вбирает в себя, переиначивает, объединяет огромное количество народов и культур. В Новый Свет приезжают англичане, немцы, французы, китайцы, русские – представители десятков народов. И здесь становятся американцами, при этом удивительным образом сохраняя и национальную самобытность, и культуру. Меняется лишь менталитет. В Америке у иммигрантов появляется новое качество – терпимость. Потому и уживаются здесь иудеи с мусульманами, католики с протестантами. Ибо не важно, во что ты веришь и какой у тебя цвет кожи. Важно – к чему стремишься и ради чего живёшь…

      В середине девятнадцатого столетия в Канаду эмигрировали две ирландские семьи – «правоверных» католиков и протестантов. На родине они вряд ли стали бы общаться друг с другом. А здесь, под влиянием общих трудностей и общего стремления наладить жизнь на новой родине, не просто сдружились, но даже сблизились и связали себя родственными узами. Так в канадском городе Торонто появилась молодая семья Джона Чарльза Смита, сына мигрировавших из Ирландии в Канаду последователей методистской церкви, и Шарлотты Хеннесси, дочери ирландских католиков.

      Там, в Ирландии, Джон и Шарлотта, возможно, никогда бы и не познакомились. А здесь, в Канаде, не только познакомились, но и полюбили друг друга. А потом сыграли свадьбу, обвенчавшись сразу у двух священников – у протестантского пастора и у католического падре. Удивительно, но – случается.

      2. Семья Смитов

      Их родители были очень бедны. И им самим особое богатство не светило. Шарлотта хотя бы имела специальность швеи. Джон же толком не умел делать ничего, перебиваясь непостоянными заработками разнорабочего. Иногда он уезжал на ближайшие к Торонто фермы, нанимаясь межсезонным рабочим. Но удерживался ненадолго – у Джона не было особой склонности к труду на земле. Но зато была склонность к выпивке. Едва у него появлялся лишний доллар, как он впадал в запой, чтобы пропиться до последнего цента, да ещё и понаделать долгов.

      Шарлотта расстраивалась, выговаривала молодому супругу. Но поделать ничего не могла. Бороться с пьянством мужа можно было лишь при одном условии – если он хотел этого сам. А Джон не хотел. Его устраивало это ничтожное существование, когда живёшь и не знаешь никаких проблем – потому что просто не в состоянии эти проблемы осознать.

      Им бы пришлось совсем туго, если бы ни помощь родственников. Да только сами родственники – родители Джона и Шарлотты нуждались в помощи. И делились, в буквальном смысле, последним. Бедность – это всегда тяжкое испытание. И тяжкое унижение. Работать приходится исключительно ради выживания. А это самый неблагодарный труд, не приносящий ни благополучия, ни удовольствия.

      Семью тянула на своих плечах Шарлотта. Женщины в таких случаях ведут себя более ответственно. И даже, случается, вытаскивают из бедности и себя, и супруга. Получилось бы и у неё. Но вскоре в семье Смитов появились дети.

      3. Глэдис

      Первой на свет появилась девочка – Глэдис Луиза. Это произошло 8 апреля 1892 года. Глэдис и было суждено стать впоследствии великой актрисой Мэри Пикфорд… Потом – 9 июня 1895 года родилась вторая дочь Смитов, которую назвали Лотти. Наконец, 18 августа 1896 года родился последний ребёнок Смитов – сын Джек.

      Старший ребёнок