Русская эскадра. Антология
казалось, огромной,
Огромной, как синяя даль.
Так было. И сердце дрожало,
И взгляд был тревожен и строг,
И в сердце возникло немало
Больших, ненаписанных строк.
Мне жалко вас, книги на полке,
Катушки вдоль белой стены,
И куклы бумажные с ёлки,
И страшные, нервные сны…
Вот пачка бумаги, тетрадок,
Я всё отнесу и сожгу.
Мой мир был здесь жалок и гадок,
Он – новый – на том берегу.
Большой, равнодушный, угрюмый,
Без слёз и без ярких лучей,
Без вас, мои грустные думы,
Под шум однозвучных дождей.
За морем – новая тревога,
Большой, тревожный и новый мир…
Совсем заглохшею дорогой
Мы поднимались в Джебель-Кебир.
Места знакомые, родные,
И каждый камень в белой пыли,
Быть может, ближе, чем Россия,
Родней и ближе родной земли.
Пустые стены и казематы,
Мертво и пусто, тихо, темно…
Здесь помещался класс когда-то…
Здесь танцевали… не так давно…
В конце глухого коридора,
Где в церкви лился дрожащий свет —
В душе сплеталось столько споров,
Так много мыслей… Теперь их нет…
Молчат арабы часовые,
По коридорам тюремный мрак…
И воскрешают дни былые
Здесь каждый камень и каждый шаг.
А там, за входом – яркость моря,
Куда-то тянет морская даль…
Здесь было счастье, и много горя,
И много мыслей, которых жаль.
11 мая 1925
Нина Снесарёва-Казакова
Моряки – Бизерта
(Белые)
Ваше имя – всегда в синеве,
В синеве, в голубой вышине;
Ведь над вами, как знамя в веках,
Голубые плывут облака,
А под ними – вблизи и вдали,
По волнам – корабли, корабли…
Над волнами, вдали, в облаках
Бело-синий Андреевский флаг;
Как тот флаг, ваши души крепки —
Моряки, моряки, моряки!
Не погас он – Андреевский свет
Героических ваших побед,
Пламя жертвенной вашей любви
В океаны несут корабли.
И встаёт над волнами заря,
И, как прежде, гремят якоря:
«По морям, по морям, по морям!
За Россию, за честь, за царя!»
От дыханья солёных морей,
От сияния волн на заре,
От морских ураганных ветров
В ваших жилах – горячая кровь.
От закатов и строгой луны,
От бездонной ночной тишины
Ваши души навеки крепки —
Моряки, моряки, моряки!
Я вас помню в портах на заре,
В синем мареве южных морей,
Под обстрелом Кронштадтских твердынь
У поруганных ваших святынь.
Помню, помню ваш огненный ад
Там, на койках больничных палат,
И в бою, и в плену у врагов,
Под