Шестая загадка. Яир Лапид
к своей персональной волшебной шкатулке – хьюмидору «Савинелли» с встроенным гигрометром и губками, смоченными в дистиллированной воде. После минутного колебания я достал свою любимую «Прайвет-сток № 11», изготовленную в Доминиканской Республике. Последние четыре года я не прикасался к сигаретам, и теперь меня тянет на «Мальборо» не чаще шестидесяти-семидесяти раз в день. Я раскурил толстенькую доминикану при помощи длинной спички, что, на мой взгляд, делало меня очень похожим на Черчилля времен Ялтинской конференции.
Когда я вернулся в кресло, уже появилась картинка, занимавшая почти весь экран. Это была любительская фотография из семейного альбома. На заднем фоне виднелась игровая площадка с двумя качелями, сделанными из подвешенных на цепи старых автобусных покрышек. Перед ними стояла девочка и без улыбки, как будто ее застали врасплох, смотрела в камеру. На вид я дал бы ей лет восемь-девять, но в этом возрасте трудно сказать определенно. Красивая, с длинными каштановыми волосами и тонкими руками. На ней были синие штаны и голубая футболка с красно-желтым Винни-Пухом посередине. На левой коленке темнело маленькое пятнышко с несколькими прилипшими травинками. Почему-то именно это пятнышко тронуло меня больше всего, может быть, потому, что свидетельствовало о проказливости, отсутствовавшей на слишком серьезном личике. Я взял со стола желтый блокнот и стал делать заметки.
Статья была написана два года назад и содержала факты, изложенные подробно и сдержанно, как принято в «Гаареце». Яара Гусман, девяти лет от роду, вышла из своего дома, расположенного в тель-авивском районе Бавли, в воскресенье, 10 августа 1999 года, в половине девятого утра. Она сказала матери, Агари Гусман, что идет к подружке, живущей через два дома от них. С начала летних каникул она ходила к ней почти каждое утро. Соседи, отмечал автор статьи, единодушно отзывались о госпоже Гусман как об очень заботливой матери, которая воспитывала дочь одна. Между ними был уговор, что, придя к подружке, девочка сразу позвонит домой. Спустя два часа мать забеспокоилась. Через три на ногах была уже половина полиции, включая особые подразделения следственного отдела. Они прочесали местность до самого парка Яркон, но ничего не обнаружили. В сущности, если в этой истории и было что-то из ряда вон выходящее, так это то, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. Никто ничего не видел. Ни одна любопытная соседка не заметила кого-нибудь подозрительного. Никто не парковался в запрещенных местах. Все оставалось в точности как обычно. Но без Яары.
Продолжение статьи было посвящено результатам полицейского расследования, вернее сказать, полному их отсутствию. Как и многие другие газетные материалы подобного типа, она была ужасно затянута. Только в финале журналист по имени Ави Барель позволил себе отказаться от нарочитой сдержанности. «В семидесятые годы, – писал он, – вся страна искала маленького Орона Йардена, светлая ему память, похищенного Цви Гуром. Яара Гусман пропала всего две недели назад