Охотясь на Аделин. Х. Д. Карлтон
не выбирать, – бормочет второй.
Раздается звук, будто по чьему-то плечу или спине хлопает рука, словно успокаивая собеседника.
– Жаль, что выбора у тебя нет, Рио. В любом случае. Эта девчонка стоит миллионы. Я имею в виду, у нас тут настоящий чертов алмаз. Только представь это, мужик: девушка самого Зейда, единственная и неповторимая, на сцене аукциона. Знаешь, сколько у него недоброжелателей? Да народ будет драться за шанс сделать его девочку своей маленькой игрушкой. Я получу свою долю от Макса, а тебе все расходы компенсирует Сообщество, я уверен. Нас ожидает чертовски роскошная жизнь. – Он разражается гиеноподобным смехом. – Да я смогу купить себе собственный гребаный остров, когда мы получим денежки!
Пока я слушаю, как этот человек говорит обо мне словно о доме, выставленном на продажу, на меня накатывает гнев.
– Твое представление о комфорте, должно быть, сильно отличается от моего. Пока речь идет о ней, нам не стоит высовываться. По крайней мере, пока жив Зейд, – отвечает тот второй, Рио.
Его имя звучит знакомо, и мне кажется, я смутно припоминаю, как кто-то выкрикивал его имя сразу после того, как меня протаранили на дороге.
– Не волнуйся так, чел. У нас будет фора благодаря ритуалу, который состоится сегодня вечером, и, я уверен, так или иначе в конце концов Сообщество уничтожит Зейда. Они защитят нас.
Насмешливое фырканье – единственный ответ, который я слышу.
Господи Иисусе, а ведь у меня по-настоящему серьезные проблемы. На мои глаза наворачиваются слезы, и, как бы я ни старалась, никакие уговоры не помогают: они льются из-под моей повязки подобно двум рекам.
Мне едва удается сдержать рыдания, грозящие вырваться наружу, когтями прокладывающие себе путь из моего горла.
Сделай глубокий вдох, Адди. Чему тебя учил Зейд?
Требуется несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями, но в конце концов я слышу его голос внутри себя.
Оставь какие-нибудь следы.
Стиснув зубы, я медленно сжимаю свои волосы рукой и тяну – до тех пор, пока не отрываю клок. Эти острые уколы боли – ничто по сравнению с болью в теле.
Действую медленно и осторожно. С завязанными глазами я даже не знаю, могут ли они меня видеть. Их может насторожить любое движение.
Шевелю пальцами, пока оторванные пряди не отделяются от них.
И в тот момент, когда я снова сжимаю свои волосы в кулаке, машина внезапно наезжает на какую-то особенно глубокую выбоину на дороге, и я вскрикиваю.
Мои похитители в этот момент молчали, но мне сразу же кажется, что тишина в считаные секунды становится еще более смертельной.
– Добро пожаловать в страну живых, солнышко, – поет один из мужчин. Это первый, тот, который назвал меня Алмазом.
– Куда вы меня везете? – спрашиваю я; голос хриплый и грубый.
– В твой новый дом, ну, временный дом, – поправляется он. – Твой постоянный новый дом тебе предоставит тот, кто заплатит больше других. – Он усмехается, будто я собака из приюта, которую вот-вот заберет любящая семья.
– Супер, –