Магия любви и мыслей. От сердца к сердцу. Николай Дмитриевич Лукьянченко
что с другом я спорил,
Спорил до судорог скул,
Только что целое море
Выпил я с ним коньяку.
Там полукругом упругим
В горку врубилось кафе.
Юных казачек мы с другом
В танцах сжимали как фей.
Верные словно чему-то,
Грызли мы корку житья,
Чувствовал пьяный я смутно:
Прав и не он, и не я.
Зная, что спорим напрасно —
Нет в жизни истины той,
Что превращает жизнь в праздник,
Смерть же в сон, в сон золотой.
Друг мой талдычил мне тонко,
Словно учитель какой:
«Ты не старайся жить только
Как деревенский наш скот.
Слов не бросай ты на ветер,
Или пожнёшь столько бурь,
Что вместо истины светлой,
В голову вселится дурь, —
И разогревшийся спором,
Пьяно твердил он. – Поверь.
Жизнь за словесным забором
Ждёт неприступная твердь.
Там есть чертовские вещи,
Как их мусоль – не мусоль,
Будь ты мудрее мудрейших,
Так и не сыщешь в них соль.
Знаю: за первым бокалом
Следует выпить второй.
Жизнь не с таким уж оскалом
Смотрит нам с дальних дорог.
Сельскую жизнь «золотую»
Кинь же и ты навсегда!
Спорим? Сейчас заколдую:
Ты не вернёшься туда.
Нет там ни рая, ни Евы,
В город уполз даже змей,
Ну, и Адам наш – не евнух,
Здесь вот гарем заимел…
Деньги несут ему боги.
Сколько? Не знает никто…
Фей наших стройные ноги —
Вот его ключ золотой!
Что ему дерево рая?
Змей и его научил:
Ева и Света, и Рая —
Рай для него и мужчин.
Бросим же мир наш убогий,
В райские кущи рванём…
Что обжигают не боги,
Что наполняет ворьё?
Хочешь селом увлекаться,
Друг мой, до старческих лет?
Жили дед с бабкою – сказка.
Правда – Кощея скелет.
Взять хоть великий Египет…
Жук фараонов не спас!
Всем уготована гибель!
Как по-французски: Не спа?
Горбиться до смерти с сошкой,
Поле пахать и потеть.
Тьфу ты! Не ворон ты, – сокол!
И не мудри в простоте».
Слушал я друга, я слушал,
Мудрость мешал с коньяком
И чтоб мне помнилось лучше,
Бил по столу кулаком.
Другу ж сказал я: «Удачи!
Я не Адам и без фей
Дам кому надо я сдачи,
Змей твой – не мой корифей.
Так что прощай и прости мне.
Не для меня эта жизнь.
Нет жизни в мире противней
Жизни, погрязшей во лжи.
Не для того я родился,
Чтоб забираться в горшок…»
Как же мой друг рассердился!
С дружеских рельсов сошёл…
Горькой