Истории с привкусом мазута. Африканские истории. Михаил Забелин

      ГОРОД

      За три года я вжился в Бамако и полюбил его, хотя, как бы его ни приукрашивали на открытках, это была просто большая одноэтажная деревня, разделенная пополам рекой Нигер.

      Нас возили на автобусе на работу и обратно, и, поначалу, оставшееся время мы проводили дома. Потом мы осмелели и стали выходить в город по двое, по трое. Мы исследовали улицу, на которой жили, и, кроме двух королевских фламинго, живущих на соседнем заборе, и трех унылых продавцов сигарет, сидящих на табурете перед сколоченными из досок ящиками, не обнаружили ничего интересного. Тогда мы двинулись дальше к центру и по соседству с длинным забором, на котором крупными буквами было написано «здесь не писать», но, как нарочно, рядом писали все, наткнулись на два единственных на весь город супермаркета. Войдя в них, мы поняли, что находимся за границей. Там было всё, что советскому человеку могло присниться только в розовом сне. Мы бросились тратить наши первые валютные деньги, но очень скоро старшие товарищи объяснили, что мы не миллионеры, а простые советские служащие за рубежом, и тогда мы попали на главную достопримечательность города – вещевой рынок. Это был лабиринт, город в городе, глаза разбегались. Мой приятель, переводчик Сережа, впервые оказавшись на рынке, срочно решил купить себе темные очки. Отговаривать его я не стал, но сам решил повременить с покупками, и правильно, как выяснилось: за те деньги, которые он заплатил, можно было бы купить пять очков. Очень скоро мы поняли, что на рынке принято торговаться. Происходило это таким образом:

      – Хотите купить ковер? Это настоящий, персидский. Десять тысяч франков.

      – Плачу тысячу франков.

      – Семь тысяч франков.

      – Две тысячи франков.

      – Мне даже обидно. Вы у нас не в первый раз и должны знать, что надо остановиться посередине. Пять тысяч франков.

      Когда мы поняли суть процесса, мы перестали ходить в супермаркеты.