Мы воплотим богов. Девин Мэдсон
из подлеска выскочили двое в одинаковой одежде и помчались к нам. Я подняла Хацукой, прицелилась и спустила тетиву. Стрела попала одному из них в грудь, и он споткнулся, но его спутник не замедлил бег. Я снова прицелилась, и тут услышала, как Сичи ухнула и метнула кинжал. С такого расстояния она не могла промахнуться, и кинжал вонзился мужчине в плечо. Тот покачнулся, и, прежде чем он успел выпрямиться, я выстрелила ему в лицо. Стрела отбросила его назад, он упал на дорогу, задыхаясь и весь в крови.
Когда он пополз к лесу, я соскочила с беснующейся лошади. Я наступила ему на ногу, и его колено хрустнуло, а из горла вырвалось сиплое клокотание. Капитан Кирен направил фонарь ему в лицо – лицо незнакомца. Тот что-то прохрипел, плюясь кровью.
– Кто вы? – спросила я.
– Да пошла ты!
– Кто вас нанял?
Он перекатился на бок, но кровь была повсюду, а моя нога по-прежнему стояла на его колене.
– Почему обязательно нанял?
Этот человек, которого я никогда в жизни не видела, ненавидел меня так, что не только хотел убить, но и готов был убить любого вместе со мной. Даже на последнем дыхании он выплескивал ярость.
Я почувствовала волну цветочных ароматов, смешанных с запахом пота – ко мне подошла Сичи.
– Я его знаю, – дрожащим голосом прошептала она. – Он работает на моего отца.
Мужчина насмешливо поклонился. Выглядело это странно, учитывая, что он лежал на дороге, истекая кровью, с торчащей в щеке стрелой, похожей на пробившийся насквозь злобный росток.
– Моя госпожа, – издевательским тоном произнес он.
– Отец велел убить и меня, да?
– Нет, хотя, как по мне, так было бы лучше.
Он плюнул в Сичи, и она отпрянула, кровь брызнула ей на ноги.
– Значит, он хотел убить только меня.
– Давайте, завершите начатое, – проревел он. – Я умру, зная, что начатое мной тоже кто-нибудь завершит.
Он злобно уставился на меня, в его глазах плескалась ненависть, и я не могла не поверить в его обещание. Я лишилась детства из-за наемных убийц, мне приходилось видеть врагов в каждой тени, даже когда их там не было.
«Тебя постоянно будут пытаться загнать в угол, – говорила матушка. – Но не забывай, что ты моя дочь». Она считала это достоинством, а не проклятьем.
Я вытащила из-за кушака кинжал и вонзила его врагу в глотку. Он умер с булькающим звуком хлынувшей крови. Я должна была что-то почувствовать, когда клинок проткнул тонкую, как бумага, кожу, мясистые мышцы и наткнулся на крепкую стену гортани. Сожаления, отвращение или ужас. Но не чувствовала ничего. Опустившись на колени, я вытерла кинжал о его рубаху и убрала в ножны.
– Думаю, он был последним.
И я тут же вскочила на ноги, опять вытаскивая кинжал. Посреди дороги стояла женщина, и оставшиеся гвардейцы с опаской ее рассматривали. Спереди и на манжетах ее полукафтан был заляпан кровью, но, несмотря на кисианский наряд, выглядела она как чилтейка. И это вызывало еще больше беспокойства.
– Кто вы?
– Меня зовут Кассандра, – уверенно ответила