Ангелофилия. Мурат Юсупов
уже плыть назад. Еще не зная, что утром ты была сбита с толку встречей с Гамлетом, и тем самым произошло досадное недоразумение. Чувство мести захватило тебя. И вынырнув, я увидел то, что увидел. Лодка, ведомая тобой, стремительно уплывала.
Решил, что розыгрыш, и ты так шутишь, проверяя мою выдержку. Захотел догнать, надеясь на взаимность, но, как не упорствовал, как не старался, ничего не получалось. Ты работала веслами, как настоящая спортсменка.
Расстояние увеличилось. До берега далеко. Начал экономней расходовать силы, тем более, что и раньше, случалось что ноги сводила судорога.
А ты все, уменьшалась в размерах, подтверждая мои худшие опасения. Ты была красива и стремительна как судно на подводных крыльях, и непреклонна, как проплаченная конкурентами чиновница из отдела торговли, составившая очередной протокол.
Можно было подумать, что ты устанавливаешь мировой рекорд. И еше даже в шутку меня не посетила мысль, что ты просто решила меня утопить. «А если утону!?»– кричал я, но поднявшаяся волна и ветер заглушали мой крик.
Все чаще переворачивался на спину чтоб отдохнуть, глядя в небо на пролетающих птиц, представляя, как из глубины, пуская пузыри, сквозь мутную толщу, так же смотрит серебристая рыба.
Когда отдыхал на спине, небольшие волны несколько раз перехлестывали через лицо, и захлебываясь, резко переворачивался на живот и не отдохнув плыл дальше.
Прошло прилично времени. Уже начинало смеркаться, а я все плыл. А к вечеру поднялся ветер и стало неспокойно. В ответ я представлял себя спортсменом после изнурительной тренировки. Тело налилось тяжестью, незаметно сокращая мои шансы. Лодка уже давно качалась у берега. В этот момент хотелось жить только ради того, чтобы рассказать, как ты ошиблась в отношении меня, трусиха такая. Хотелось, чтобы рассмеялась, вместе со мной.
Уже подплывая к берегу, показалось, что на берегу горит костерок, и до него совсем ничего, как в тот же момент снова накрыло волной. Силы оставили и, барахтаясь, пошел ко дну. Оказалось неглубоко. Но оттолкнулся от дна ногами и всплыл. Потом только спустя время понял, что если б попал в свал, то уже ни за что бы не выбрался из непроглядного водного шатра.
А тогда опустившись на дно, начал судорожно цепляться за ил, и водоросли. Подобно раку, полз и пускал пузыри, не видя ничего кроме серебристых блесток своих же пузырей, бликующих словно перископы инопланетян, которые , наблюдали за происходящим.
Сделав еще несколько решительных усилий, выполз на мель. И, встал в полный рост. И почти сразу под тихим натиском новой волны упал в мягкую влажную тьму ночи. Уже ничего не понимая скребся, резался ракушками, рыхлил прибрежный песок, густо перемешанный с донным камнем. Сил не осталось. Выбравшись на две трети, через секунду, вдруг снова провалился в шуршащие о берег волны.
Проснулся ночью от нереальной тишины. Под прохладным лунным светом, ведомый звездами и плеском рыбешки, и заилиный как какое то дьявольское отродье побрел в направлении