Как Россия победила в Крымской войне. (1853—1856). Роман Коротенко
ходом, а военное министерство в Петербурге даже не имело представления, сколько и какой именно артиллерии состоит на вооружении этой крепости!120
Ещё одной действительно огромной проблемой оказалась принятая на тот момент в русской армии тактика ведения сухопутного боя121. Считалось, что для достижения успеха в бою пехоте необходимо в сомкнутом строю сблизиться с противником и опрокинуть его штыковой атакой. Соответственно, в тактической подготовке войск основное внимание уделялось сохранению порядка строя при движении, то есть обыкновенной маршировке. Стрелять же из ручного оружия русского солдата особо и не обучали122.
Первое реальное столкновение с западноевропейскими армиями показало критические недостатки российской военной тактики: в сражении при Альме атакующие колонны русских полков расстреливались ружейным огнём союзников ещё при подходе. Кроме того, это сражение в дальнейшем послужило основой для появления, наверное, самого знаменитого мифа Крымской войны: русские проиграли войну, дескать, потому что были поголовно вооружены устаревшими гладкоствольными ружьями, которые по дальности и точности стрельбы значительно уступали современным нарезным винтовкам британцев и французов.
Действительно, в Альминском сражении для русской армии оказалась неприятным сюрпризом ситуация, когда её ружья поражали противника с 300 шагов, а противник вёл результативный огонь на вдвое большей дистанции. Однако на самом деле основной причиной этого различия было отнюдь не наличие или отсутствие нарезов в стволах.
Дело в том, что винтовки периода Крымской войны, при всех своих плюсах, имели существенный недостаток – низкую скорострельность. В то время они заряжались, как и гладкоствольные ружья, с дульной стороны: то есть солдат ставил ружьё прикладом на землю, вставлял в ствол пулю и проталкивал её к зарядной каморе, в которой уже находились капсюль и порох (из-за этого, кстати, приготовить оружие к стрельбе возможно было только стоя). Однако если по гладкому стволу пуля продвигалась относительно свободно, то при наличии нарезов её приходилось в буквальном смысле забивать в ствол специальным молотком. Поэтому вооружённый винтовкой солдат на каждый свой выстрел получал два-три выстрела от солдата с гладкоствольным ружьём.
Чтобы ускорить заряжание нарезных ружей, их стволы начали делать намного короче, чем у обычных гладкоствольных, из-за чего такие ружья получили название «штуцер», что в переводе с немецкого на русский означает «обрезанный». У винтовочных обрезов увеличивалась скорострельность, однако при этом существенно уменьшалась такая важная характеристика, как начальная скорость полёта пули: например, распиаренная мифически легендарная британская винтовка «Энфилд» образца 1853 года (1853 Enfield Rifled Musket) успевала разогнать пулю в своём коротком стволе всего до 270 метров в секунду. Для сравнения: этот же показатель у предназначенного исключительно для ближнего
Кренке В. Оборона Балтийского побережья в 1854—1856 годах. СПб., 1887, с. 10.
«Вообще отличительными чертами нашей тактики того времени были: стремление к действиям большими массами, взгляд на рассыпной строй, как на средство вспомогательное, твёрдость форм боевых порядков, малая их гибкость и применяемость к местности, большая приверженность к точным цифровым данным, малая подготовка атаки огнём и пренебрежение к мерам, уменьшающим потери от огня. Способ действий, требующий стройности движений, требовал и совершенно ровных мест; на местности же пересечённой эти порядки были неприменимы, а другие тактические формы не были предусмотрены уставом» (Гришинский А., Никольский В., Кладо Н. История русской армии и флота. М, 1913. Т. 10.: Образование, с. 18).
Главнокомандующий Крымской армии князь Меншиков сказал: «Я не решаюсь атаковать неприятеля с нашею пехотою, которая [для обучения стрельбе] получала в год только по два боевых патрона…» (Цит. по: Дубровин Н. История Крымской войны и обороны Севастополя. СПб., 1900. Т. 2, с. 388—389).