Город под созвездием Близнецов. Наталья Самошкина
нём бы плыть, как в речке, кролем,
Чтоб не стать себе – чужим!
…День пришёл ирландцем рыжим
И стучит нахально в дверь:
«Вы там что, надели лыжи?
Май горит! Уж мне поверь!»
Подняться выше
На коленях дремлет кошка,
Краем вечности прикрывшись.
За окном – от смыслов крошки,
Я смела их, чуть забывшись.
Как мудрёна мягкость эта —
Прикасаться к звёздам эхом!
Кто-то чтит листы Завета,
Мне ж канон в пути – помеха.
Развожу в чаинках чаек,
Чтоб над пирсом хлеб глотали.
Попадаю в клан зазнаек,
Кто не рвётся жить на Бали.
Вафли с слоем шоколада,
Как блокнотец старый в «сетку».
Там, где вкусно, – след помады,
Там, где пресно, – «небо в клетку».
И нет шума от престижа,
Ото льда на скользкой крыше.
Кошка лапку ветром лижет,
Знать, зовёт подняться выше.
Богиня ночи и безбожник
Уют кафе и дымка разговора.
Беретом бархатным свернулся рядом кот.
Стихи читает кто-то без разбора,
И саксофон печали в сердце жжёт.
И шепчет кофе в бело-синей чашке,
Роняя сливки на изгибы слов,
И дремлет жемчуг, дожидаясь ласки
Неспешных пальцев и счастливых снов.
И пишет имя на листе художник,
Венчая тенью синие глаза:
«Богиня ночи». А у ног – безбожник.
И за окном – роскошная гроза.
Девять смертей и жизнь на сцене
Паяц завлекает пришедших на сцену:
«Почувствуйте жизнь без излишних прикрас!
Купите на грош удальства и измены,
Коварства с радушием – всё про запас.
У нас откровенны злодей и субретка,
Великий король и отъявленный плут,
Тиара, прощенье, врата, табуретка,
Магический жезл и овечий закут.
Ах, вы не желаете снять свою маску
И стать лишь собою на красном сукне?
Возьми меня чёрт за фривольную пляску,
Но с миром зевак не в одной я цене!»
На сцене смеются, дерутся и плачут,
Играют себя сквозь ненужность и пыль,
Живут вдохновенно, а значит, дурачат
Все девять смертей и лохматый ковыль.
Белые ночи
Белые ночи – черничным вареньем —
Мажем с тобою на ломтики неба,
Сверху – чуть-чуть – теплоты и горенья,
Чтобы хрустели изюминки в хлебе.
Белые ночи – сиреневой краской —
Плещем волною в кусты возле дома,
Чтобы дышалось в них страстно и с лаской
В гроздьях, охапках цветочного «кома».
Белые ночи! Ну как несерьёзно
Вас называют романтики лета!
Всё в вас – не рано, и всё в вас – не поздно!
Вы ведь любви необычной примета.
Лето на парапетах
А город плыл в закатной лени,
Роняя в воду смех