Город Победы. Салман Рушди
мать оставила меня, – говорила она, – а я буду матерью для них всех.
Доминго Нуниш не понял многое из того, что она говорила. И тогда внезапно он услышал шепот, услышал его не ушами, но – каким-то образом – у себя в мозгу, этот шепот потек дальше по его горлу, убирая его внутренние зажимы, делая непонятное понятным, и развязал ему язык. Он был одновременно живительным и пугающим, и Доминго Нуниш внезапно осознал, что сжимает собственное горло и кричит. Хватит. Еще. Хватит.
– Шепот знает, что тебе нужно, – сказала Пампа Кампана. – Новым людям нужны истории, им нужно, чтобы им рассказали, что они за люди – хорошие, плохие или что-то между.
Скоро у всех в городе будут истории, воспоминания, друзья и враги. Мы не можем ждать поколение, чтобы этот город стал реальным. Нам приходится делать это сейчас, чтобы превратить это место в новую империю, чтобы Город Победы мог править всей землей и чтобы мы наверняка знали, что на ней никогда больше не случится кровопролития, и, самое главное, что больше ни одной женщине не придется войти в огненную стену, и что с женщинами больше не происходит того, что происходило в темноте с оставленной на милость мужчине сиротой. Но тебе, – добавила она небрежно, хотя на самом деле с самого начала хотела сказать именно это, – тебе нужно другое.
– Сегодня день Воскрешения, – не задумываясь, ответил ей Доминго Нуниш, – Ele ressuscitou, как это звучит на моем языке. День, когда Он вознесся. Но я вижу, что ты пытаешься возродить другого – ту, кого ты любила, ту, что вошла в огонь. Своими чарами ты создала целый город в надежде, что она вернется.
– Ты говоришь непонятно, – заявил Букка Сангама, – к кому ты вообще обращаешься?
– Она шепчет мне в ухо, – ответил Доминго Нуниш.
– Добро пожаловать в Виджаянагар, – сказала Пампа Кампана. Она произнесла в почти как б, как это иногда получается.
– Бизана? – повторил Доминго Нуниш, – Прости, как ты его назвала?
– Скажи сначала видж-ая, победа, – учила его Пампа Кампана, – а потом нагар, город. Это не так сложно. Нагар. Виджаянагар. Город Победы.
– Мой язык не выговорит таких звуков, – признался Доминго Нуниш, – и дело тут не в моем дефекте речи. Я просто не смогу сложить губы, чтобы произнести его, как это делаете вы.
– И как твой язык сможет называть его? – спросила Пампа Кампана.
– Бидж… Биз… ну, сначала Биз… а потом… нага, – ответил Доминго Нуниш, – теперь соединим – я очень стараюсь, – получается Биснага.
Пампа Кампана и Наследник Престола Букка рассмеялись. Пампа хлопала в ладоши, и не сводивший с нее пристального взгляда Букка понял, что она влюблена.
– Значит, Биснага, на том и порешим, – произнесла она, не переставая хлопать, – вот ты и подарил нам наше имя.
– Что ты такое говоришь? – вскричал Букка. – Ты что, хочешь, чтобы этот чужеземец заклеймил наш город тарабарщиной со своего завязанного в узел языка?
– Да, –