ИМ ХОчется этого всегда. Макс Нарышкин
компании. И вот только сейчас он начинает понимать, зачем Коломиец их привел. Привел-то всех, а говорить по сути одному Лукину. Самое смешное, что и промолчать теперь нельзя, потому что он ходит по отделу гоголем на правах старшего и дерзкого. Но и говорить тоже страшно – а ну да выяснится, что все то, что все знают, – шняга, да и кто ему говорил, что все думают так же, как и он?
– Мы работаем в отделе уже пять лет, – начал Лукин по примеру Коломийца. – Все эти годы мы знаем друг друга как близких. За пять лет не пропало и ручки со стола…
– Это что, урок истории? – врезался в его мутный диалог я. – Лукин, вы тут заверили меня и остальных, что все что-то знают. Я хочу услышать, что именно знают все и не знаю один я.
– Нас в отделе было девятнадцать человек…
– Почему было?
– Потому что сейчас нас двадцать…
– Не останавливайся.
– Пока нас было девятнадцать, у нас никто ничего не крал… – Лукин заговорил тише, потому что ему и самому ясно, что он выдает информацию, достойную дебила. – Но как только нас стало двадцать, тут же случилась кража…
Я раздраженно покусал губу. Еще один мудак, который заставляет президента лично называть фамилии. Еще ночью я обдумывал, как буду давить Факина. Я представлял эту игру долгой и трудной. Не успел я проснуться, как мне тут же предлагают беспроигрышный вариант. Остается только войти в тему и закончить ее. Но нет, ребята, это не то… Это как если бы я просто не принял Факина на работу.
И потом, помимо желания посоперничать, у меня возникла куда более серьезная проблема. Многое мною упущено из виду, коль скоро моббинг уже соскочил с губы моей компании и теперь заразой покрыто все тело.
– Лукин, ты – мужик?
– В каком смысле? – удивился Витя.
– В прямом! – сказал я это довольно громко. Эхо прокатилось под сводом актового зала и осыпалось на головы сидящих сухими брызгами. – Девятнадцать, двадцать!.. Я что, не знаю, сколько людей у меня работает? Кого вы привели ко мне в качестве подозреваемого?!
– У нас только один, кто вызывает сомнения…
Я был о Лукине лучшего мнения.
Теперь вы сами виноваты. Ублюдки хотят, чтобы я удовлетворил их каприз лично, но при этом не опускаются передо мной до того, чтобы изложить проблему по-человечески честно.
Откинув крышку телефона, я набрал номер. Были набраны всего две цифры, и народ заметно заволновался. Внутренние телефоны трехзначные, а московские городские… Словом, нажать нужно гораздо больше кнопок, чем две.
– Милиция? Я президент компании «Глобал», что на Пятницкой. В моем офисе совершена кража, я хотел бы вызвать группу.
Закончив с формальностями, соблюсти которые потребовала оператор 02, я захлопнул крышку и бросил телефон на стол.
– Вы этого хотели? Это случилось. И для этого не нужно было приходить сюда всем хором.
Кажется, такой вариант они не просчитывали. Да и не собирались – им было ясно, что тема прокатит.
– А теперь пойдем по списку, – я поднялся и, заложив руки в карманы, спустился в зал. – Первое…
Моя