Изобретение Мореля. План побега. Сон про героев. Адольфо Бьой Касарес
вошел в полночь через черный ход. В буфетной, в чулане – повсюду были слуги. Ну что же, я спрячусь и подожду, пока все разойдутся по комнатам. И тогда я, быть может, услышу, что откроет Морель Фаустине, густобровому молодому человеку, толстяку, зеленоглазому Алеку. Потом стяну что-нибудь из съестного и поищу способ выйти.
В сущности, заявление Мореля меня особенно не интересовало. Я страдал оттого, что у берега стоял пароход, что отъезд Фаустины близок.
Проходя через холл, я увидел призрак трактата Белидора – книги, которую унес с собой две недели назад: она лежала на том же столике зеленого мрамора, на том же краю зеленого мраморного столика. Я ощупал карман, вытащил книгу, сравнил: то были не два экземпляра одной книги, а один и тот же экземпляр, повторенный дважды; синие чернила слегка расплылись, обволакивая облаком слово Perse, в нижнем наружном углу была косая царапина… Речь идет о внешнем сходстве. Я не мог даже дотронуться до книги, лежавшей на столе, и поспешно спрятался, чтобы меня не обнаружили (сначала несколько женщин, потом Морель). Проскользнув через залу с аквариумом, я притаился в зеленой комнате, за ширмой (она была сложена домиком). Сквозь щель ширмы мне была видна зала с аквариумом. Морель отдавал приказания:
– Поставьте сюда стол, а рядом стул.
Другие стулья расставили в несколько рядов перед столом, как в лекционной аудитории.
Было очень поздно, когда в залу потянулись люди. Собрались многие. Слышался шум, удивленные вопросы, кое-кто одобрительно улыбался, но в целом здесь царил усталый покой.
– Присутствовать должны все, – сказал Морель. – Пока все не придут, я не начну.
– Нет Джейн.
– Нет Джейн Грей.
– Только этого не хватало.
– Надо за ней сходить.
– Кто сумеет сейчас вытащить ее из постели?
– Без нее нельзя.
– Она спит.
– Без нее я не начну.
– Я схожу за ней, – сказала Дора.
– Я тебя провожу, – предложил густобровый молодой человек.
Этот разговор я хотел записать дословно. Если теперь он выглядит искусственно, виновата бумага или память. Разговор звучал абсолютно естественно. Глядя на этих людей, слушая их слова, нельзя было ожидать событий магических, отрицающих реальность, которые произошли чуть погодя (хотя все и совершалось над освещенным аквариумом, над хвостатыми, бугристыми рыбами, среди леса черных колонн).
Морель обратился к кому-то, кого я не видел:
– Поищите его везде. Я видел, как он входил сюда, правда, уже давно.
О ком они говорили? Мне подумалось тогда, что очень скоро поведение пришельцев наконец перестанет быть тайной.
– Мы все обошли, – отозвался грубый голос.
– Не важно. Ступайте и найдите его, – ответил Морель.
Похоже, я в ловушке. Меня подмывало выйти, но я сдержался.
Припомнил я и то, что зеркальные комнаты были адом, где совершались чудовищные пытки. Мне стало жарко.
Вернулись Дора и молодой человек вместе с пожилой, явно нетрезвой женщиной (я видел