Что хотел сказать автор? Фокализация в книге Руфь. Константин Назаров
можно отделить перспективу (того, кто видит происходящие в рассказе события) от действующего лица (того, кто действует или говорит). Это означает, что в нарративе тот, кто повествует, не выражает имплицитно свое восприятие, но может передавать восприятие (например, перспективу) кого-то другого. Этот вывод заставляет Женетта подвергнуть критике господствовавшую в то время концепцию повествовательной точки зрения. Поскольку эта концепция остается популярной и ныне, мы должны понять, в чем же состоит недостаток
Досадная путаница
Изучение субъективности нарративного дискурса было одним из ключевых вопросов нарратологии на протяжении примерно ста лет до появления концепции фокализации. По словам Уоллеса Мартина, «теоретическая база, используемая большинством английских и американских критиков при обсуждении точки зрения, была полностью разработана к 1960 году»[21], а систематическое изучение точки зрения стало «наиболее часто обсуждаемым аспектом нарративного метода»[22]. По мнению Роберта Скоулза, который рассматривает развитие точки зрения в исторической перспективе:
Период становления романа как литературной формы был также периодом действительно больших экспериментов с техникой управления точкой зрения и ее развития… Это замечательное развитие в значительной степени является результатом проблем и возможностей, открывшихся перед художниками-повествователями, стремящимися достичь эффективного сочетания эмпирических и фикциональных техник повествования[23].
Отметив, что его предшественники уже достигли значительного прогресса в вопросе повествовательной перспективы, Женетт оценивает существующие классификации повествовательной точки зрения, предложенные такими учеными, как Перси Лаббок, Джордж Блин, Клинт Брукс, Роберт Пенн Уоррен, Ф. К. Штанцель, Норман Фридман, Уэйн Бут и Бертил Ромберг. Исследование приводит его к выводу, что все эти типологии «страдают от досадной путаницы»[24].
Причина путаницы в том, что концепция точки зрения изначально была продуктом романистов XIX и XX веков (а не литературных критиков), которые пытались «преодолеть ограничения авторского повествования и повествования от первого лица»[25], чтобы сделать свои истории как можно более реалистичными. Неудивительно, что писатели предлагали достичь этой цели как писатели, а не как критики, и использовали для этого привычные термины. Соответственно, можно ограничить влияние автора и сделать историю более реалистичной[26]:
Подавив использование в повествовании местоимения «я».
Отказавшись от комментариев и заменив их по возможности драматическим изложением.
Обращаясь к сознанию только одного персонажа и используя визуальную перспективу этого персонажа.
Таковы инструменты письма, с которыми экспериментировали авторы, начиная с Генри Джеймса, чтобы приблизить свое повествование
Wallace Martin,
Martin,
Robert Scholes, James Phelan, and Robert L. Kellogg,
Genette,
Martin,
See Martin,