Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647. С. В. Веджвуд
предложение включить в билль о милиции пункт salvo jure для защиты прав короля, уничтожив таким образом весь его смысл, похоже, были подготовлены генеральным солиситером Оливером Сент-Джоном. Сент-Джон принадлежал к партии Пима, и его назначение в этом году было задумано отчасти чтобы умиротворить оппонентов короля, отчасти чтобы подкупить самого Сент-Джона и заручиться его дружбой. Возможно, он внес свое предложение с самыми добрыми намерениями, но Эдвард Хайд позднее считал, что это была ловушка, чтобы дать Джону Пиму возможность обвинить короля в нарушении прав парламента. Пим уверял, что упоминание троном билля, по которому еще шли дебаты в парламенте, означало грубое вмешательство в свободу обсуждения.
Но его явно беспокоило благоприятное впечатление, которое могли произвести хорошо продуманные слова короля об Ирландии. Великой ремонстрации, появившейся уже три недели назад, так и не удалось дискредитировать Карла, поскольку он практически не обращал на нее внимания. К вечеру 15 декабря, когда многие роялисты уже удалились (они по-прежнему не могли смириться с необходимостью приходить в палату и сидеть там допоздна), один из твердокаменных сторонников Пима, сэр Уильям Пьюрфой, депутат от округа Уорик, внезапно предложил опубликовать Ремонстрацию. Застигнутые врасплох роялисты предприняли попытку отложить рассмотрение этого предложения, но потерпели поражение, и оно было принято с перевесом в почти 100 человек. Тогда они постарались отсрочить публикацию, но, хотя в перерыве им удалось привлечь на свою сторону еще нескольких сомневающихся, их оппоненты снова выиграли с большим перевесом. Пожалуй, более приятным для Пима, чем сам результат голосования, был тот очевидный факт, что друзья короля по-прежнему уступали его сторонникам в умении управлять работой парламента.
Его следующий шаг заключался в том, чтобы убедить членов палаты лордов, что высказывание короля относительно билля о милиции является нарушением прав парламента. Это оказалось несложно, и лорды вместе с палатой общин выразили протест, в котором содержалось требование, что они желают знать имена «вредоносных советников», побудивших Карла выступить с этой речью. При этом умеренные, как всегда обманутые верой в добрые помыслы обеих сторон, тоже сыграли свою роль. Архиепископ Уильямс взялся возглавить делегацию из 36 членов палаты общин и 18 лордов, которые вручили протест королю. Несмотря на то что теперь «несогласные с несогласными» с каждой из сторон были близки к объединению друг с другом, те, кто возлагал свою надежду и делал ставку на компромисс, по-прежнему стремились «сгладить острые углы» и не сознавали, что, делая это, они способствуют еще большему ожесточению сторон.
В тот день, когда Карл получил протест от парламента, ко двору прибыл лорд Диллон с посланием от лордов Английского Пейла. Очень быстро всем стало известно, что Диллон настоятельно советовал умиротворить Ирландию, предоставив большую свободу совести адептам Римско-католической церкви.