Штурм Бахмута. Позывной «Констебль». Александр «Писатель» Савицкий
Но постепенно, поближе познакомившись с ними, я успокоился и решил доверить себя тем, кто волею судеб оказался рядом, и тем, кто тренировал нас. Я легко мог поговорить с каждым из них на «пацанские» темы: машины, война, мотоциклы, женщины, но это быстро надоедало. Мне очень не хватало общения с думающими людьми.
Однажды я увидел, что Женя, который жил у нас в палатке, разгадывает кроссворды. Женя качественно отличался от других пацанов. Опрятный, городской интеллигент, в очках, с аккуратно постриженной бородой. Я предполагал, что он из хорошей семьи и, скорее всего, из какого-то крупного города. Он стал для меня интеллектуальной отдушиной, благодаря которой я мог напрягать и поддерживать мозг в форме.
Он много знал и имел свое отдельное мнение по всем вопросам. При этом он был объективен и, если он не разбирался в вопросе, так и говорил: «По этому поводу не могу ничего особенного сказать, так как не обладаю достаточными знаниями и фактами». Вечерами мы вместе разгадывали кроссворды и разговаривали про историю, философию, фильмы и книги.
Я смотрел на него и думал: «Зачем ты пошел на войну»? И тут же спрашивал самого себя: «А ты сам зачем сюда пошел»?
В «Вагнере» выработалось негласное правило не говорить о том, что тебя привело в это место. Потому что причины, по которым человек пошел на войну, были его личным делом. Инструктора называли нас «грязными наемниками», а тем, кто говорил: «деньги для меня не важны», сразу же предлагали оформить доверенность на инструктора. На моей памяти никто не согласился это сделать. Деньги имели значение, но для многих они были второстепенны. Большинство хотели поддержать честь своей страны и возродить былое величие Родины. Для людей, выросших в СССР, это было достаточным основанием, чтобы идти воевать с украинцами, которые предали нашу общую память. Более того, как я выяснил, у сорока процентов находящихся здесь людей были украинские корни со стороны отца или матери, но это не вызывало несогласия с целями и задачами СВО. Болезненный разрыв отношений по идеологическим вопросам подготовил и запустил этот конфликт. Война между двумя странами, по своей сути была гражданской.
Постепенно я понял, в чём заключалась политика «Вагнера» по отношению к личному составу, – человек мог не знать ничего про боевые действия, но этому его можно было научить. От человека требовалось одно – быть мужественным. Он должен был уметь преодолевать инстинкт самосохранения и страх. Быть отважным, гибким и уметь быстро ориентироваться и предпринимать неординарные решения на поле боя; брать на себя инициативу и выполнять поставленные задачи любыми способами; быть умным и учиться новому. Так, естественным способом, на должность командиров выдвигались толковые люди.
В один из перекуров я близко познакомился с двумя ребятами из СОБРа. После к нам присоединился парень из ДНР с позывным «Топор», который уже воевал некоторое время на Донбассе. Постепенно у нас образовалась такая группа «ветеранов» и мне стало поспокойнее. Чуть позднее к нашей компании незаметно присоединилось