Бесцветные краски. Лисса Мун
по-другому – через привязанность и нужность другому существу.
Итэр, по глупому стечению обстоятельств, был идеальной жертвой – все считали, что он уже покинул Тейват и не вернется, по крайней мере, ближайшее время. Или не вернется вообще. Никто не станет его искать.
Вот только до сих пор оставался непонятным вопрос – почему Дориан вдруг решил открыться Альбедо?
Двойник отставил пустую тарелку и приготовил чистый комплект одежды – голубую пижаму с футболкой и шортами, отличавшуюся от предыдущей лишь цветом. Он распахнул огромное полотенце, но Альбедо не отвернулся – за спиной Дориана он и так почти ничего не видел, кроме белеющих в тени ног и рук. Итэра одевали как любимую куклу – выученными движениями, в сотый раз любуясь красивыми изгибами, осторожно меняя положение. Алхимик видел, как двойник невзначай провел рукой по бедру и по груди, прежде чем натянуть нижнее белье.
Тяжело сглотнул.
– Хочешь его одеть?
Вопрос прозвучал внезапно. Альбедо не видел выражение лица, с которым Дориан это предложил. Он не знал, что ответить. Что делать. Потому что – да, хотел. Очень сильно этого хотел. Все это время наблюдал и желал только одного – оказаться на месте Дориана. Самому искупать Итэра, самому накормить, вытереть, высушить. Одеть. Просто заботиться. Показать свои чувства и поддержку.
Разве это что-то плохое? Путешественник находится в таком состоянии, полностью беззащитный, а он просто ему поможет. Сделает все, что нужно.
Ткань на ощупь была приятной. Видимо, Дориан приложил немало усилий, чтобы создать такую качественную одежду с помощью искусства кхемии. Альбедо зачарованно следил, как полоска шорт скользит вверх по стопам, по голеням, по коленям, бедрам. Он встал и склонился, крепко обхватил Итэра и прижал к себе. От теплого путешественника пахло травами, мылом и немного – едой, и он так легко падал в его руки, что было трудно дышать от нахлынувших чувств. Натянув шорты, он опустил Итэра обратно в кресло и взял футболку.
Изящный изгиб шеи, косточки ключиц, бусинки затвердевших от холода сосков. Теперь Альбедо видел все это вблизи и даже слегка касался ладонью. Натянув одежду до груди, он случайно задел нежную розовую кожу. Они ему почему-то невыносимо нравились. В голову сами собой полезли непристойные картинки того, как он проводит по сосочку языком, а потом прихватывает губами, слушая громкие выдохи или даже стоны.
Он не выдержал и провел большим пальцем по соску, наслаждаясь прикосновением, слегка погладил. Ощущал, что поступает неправильно, что должен дождаться, когда Итэр очнется, и должен спросить, может ли. Но мысли о том, что путешественник не позволит, что откажет… что снова исчезнет.
Может, это его единственная возможность – коснуться путешественника так.
Итэр повернул голову, завозился. Его ресницы быстро затрепетали, словно он пытался очнуться ото сна. Альбедо быстро натянул футболку до конца. Ему внезапно стало страшно. Он не мог