Белые цветы Эйроланда. Хроника первая. Валентин Никора
и как бы, между прочим, добавил. – Если, конечно, не пожелаете меня спасти, даровав три следующих танца.
– Для коллекции? – уточнила герцогиня, едва заметно прикусывая нижнюю губку. – Великий танцор должен пошептаться со всеми девушками двора, не так ли?
– Было бы, о чем с ними говорить. – обиделся Тоскунел.
– С Нейтли вы, кажется, нашли общий язык. Да такой, что весь двор обзавидовался, на вас глядючи! Особенно некие милые дамы, из тех, что уже не танцуют.
– Вы тоже времени зря не теряли. – уколол маркграф. – Юные бароны куда как сладкоречивы. Кстати, куда это делся ваш ветреный поклонник?
– А разве не знаете? – вскинула бровь Гэлимадоэ. – Четыре гарнизона гвардейцев в срочном порядке убыли к сторожевым башням. Поступило сообщение, что к столице, со стороны Кармэцвельского леса летит черный неопознанный дракон.
– А разве их можно различать, да еще на таком расстоянии? – покачал головою Тоскунел. – Они же все на одну морду, причем весьма поганую.
– И это говорит рыцарь, защитник веры и отечества!
– Со змеюками пусть маги разбираются. – зло обронил маркграф. – Им за это немалые субсидии выделяют. Наше дело: благородная война.
– А я думала, что главный подвиг рыцаря: убить дракона и спасти невинную девушку.
– Могу вас заверить, это только в тех книжках, которых вы, наверное, прочитали слишком много. – Тоскунел сделал вид, что напряженно размышляет, после чего сообщил. – Хотя, знаете, это, смотря кого, поганая рептилия похитит. Вот, если – Нейтли, то я и пальцем не шевельну, а если вас, то не жить змию!
– Да вы страшный человек, маркграф! – брови Гэлимадоэ гневно взлетели, а глаза стали темно-зелёными. – Стоит только впасть к вам в немилость, и вы готовы оставить бедную невинную жертву гибнуть в лапах чудовища!
– Такова жизнь. – веско обронил маркграф. – Только не говорите об этом Нейтли. Она расстроится. Подозреваю, что она терпеть не может драконов.
Гэлимадоэ рассмеялась. Игристое вино у нее давно кончилось, но они так увлеклись словесной перепалкой, что не замечали проходивших мимо лакеев с подносами.
Только сейчас Тоскунел скользнул взглядом по зале и понял, что за ними искоса наблюдают престарелые леди; да шумной толпой вваливаются, стремясь к вину, молодые бароны.
– Герцогиня! – тревожно воскликнул Тоскунел. – Кажется, мое ранение смертельно. Ноги уже почти не держат… Одно ваше слово, и я спасён! Танец, или я умру прямо здесь, у ваших ног!
Маркграф потупил взор и шепотом добавил:
– Не откажите в любезности, а то вон ваш барон возвращается. Он-то герой: дракона уже победил, но у меня преимущество: желание умирающего – свято!
Герцогиня засмеялась и протянула маркграфу руку. Вездесущий лакей тут же подхватил ее пустой бокал.
А барон, спешащий с подносом, на котором были два бокала, грустно остановился посреди дороги, но сразу же воспрял духом и предложил