.
горничной не видела с момента приезда.
Спустя пару секунд Фрэн появилась в дверях.
– Да, госпожа.
– Фрэн, где тебя носит? – она напустилась на женщину. – Где здесь туалет? Ты знаешь?
– Да вот же, – показала Фрэн на туалетный столик у окна.
– Нет, где у вас комната, в которую вы ходите по своим делам?
– Комната, в которую мы ходим по своим делам? – на лице несчастной Фрэн отобразился сбой в программе. – Но у меня нет никаких своих дел, я хожу только по вашим.
У принцессы задергался глаз.
– Фрэн, смотри на меня внимательно. Что из этих слов тебе кажется знакомым, – она начала перечислять, – сортир, уборная, нужник…
– А! Нужник! – Лицо Фрэн просветлело, а затем снова приняло сосредоточенное выражение. – Но зачем вам наш нужник? Мы за конюшню бегаем.
– Фрэн, соберись. Мне нужен мой нужник.
– Аааа! – Фрэн, наконец, все поняла и с довольной улыбкой выдвинула из-под кровати огромный золотой горшок.
– Вот! Ваш горшок! Хотите, я подержу вам юбки?
Терпеть сил уже не было. Поэтому принцесса обреченно произнесла:
– Ладно, держи.
Затем, к большому счастью Ровены, горничная приготовила ей горячую ванну и помогла переодеться в чистое платье. Второго черного не нашлось, пришлось довольствоваться бледно-голубым, случайно затесавшимся в пятьдесят оттенков розового в гардеробе принцессы.
В дверь постучали.
Вошла дородная и важная дама в напудренном парике, представившаяся камеристкой королевы, маркизой де Мираболь. Принцесса смутно представляла себе, чем занимаются камеристки.
– Пока у вас нет собственной камеристки, ее Величество любезно предоставила вам меня, чтобы помочь освоиться во дворце. Сегодня у вас почти свободный день. Скоро придут портные, чтобы ушить свадебное платье по вашей фигуре, затем парикмахер для репетиции прически, потом церемониймейстер сообщит о порядке действий во время брачной церемонии. А пока, если хотите, я могу показать вам дворец и его окрестности.
Принцесса с удовольствием согласилась, хотя и предполагала в маркизе шпионку королевы. Она постаралась запомнить местоположение своих покоев, чтобы потом гулять самостоятельно и не плутать.
Особенно Ровену поразила ухоженная придворцовая территория с парками, дорожками, цветниками и беседками, белоснежными и позолоченными статуями.
– Вот это да, какой идеальный порядок!
В одном из парков на скамеечках расселась компания придворных девиц в пышных платьях, которые упражнялись в игре на арфе и пении. При появлении Ровены в сопровождении маркизы, арфа смолкла, и девушки притихли.
– О, это ваша компания на ближайшее время! – пояснила камеристка. – Виолетта, подойди, дитя мое! – она подозвала совсем юную миловидную девушку.
Ровена приметила недовольное выражение лица на симпатичном личике и чуть покрасневшие нижние веки, словно та недавно плакала.
– Это моя дочь, Виолетта, –