Академия Чародейства и Проклятий: дитя света и тьмы. Сара Фейрвуд
произнес он, его руки дрожали.
Каждый звук казался мне надломленным, разрывающим тишину.
– Мы же говорили, что вы пока не готовы… Что это будет значить для твоего будущего? – продолжал он, и в его голосе слышались нотки боли за будущее своей дочери.
Сюрреалистическая сцена разыгралась, словно я смотрела фильм о своей семье. Я наблюдала, как мама отошла от него, слёзы капали на пол, и она поняла, что теперь всё изменится.
– Ты поддержишь меня, правда? – тихо спросила мама, её голос дрожал от волнения, будто она не верила в то, что перед ней происходило.
Элис, сидя рядом, обняла её крепко, словно пыталась создать защитный щит от бушующей вокруг боли.
– Я не могу поверить, что это происходит на самом деле, Арабэль! Ты должна подумать о будущем.
Эти слова, произнесенные в полголоса, тонули в океане страданий, не в силах помочь справиться с непоправимым. Я чувствовала, как слёзы катятся по щекам мамы, как её надежды тают, словно снег на весеннем солнце.
– Но что, если я потеряю свою возможность учиться? – её вопрос звучал так, будто в нём содержалась вся несуразность этого мира.
Я хотела сказать, что всё наладится, что она справится; но я понимала, что не имею права вмешиваться в её жизнь, пусть даже и в мыслях.
Элис, продолжая обниматься с мамой, пыталась утешить её:
– Это не конец, Бэль! Мы всё уладим.
Но мне было видно, что её слова лишь усугубляют рану, оставляя глубокие шрамы на душе.
Я чувствовала, как моё сердце сжимается, когда мама, полная надежды и страха, отпускает свои мечты, которые уносит холодный ветер. Это было ужасно – наблюдать, как годы обучения и стремлений просто уходят в небытие, когда её преданность и жертвы больше не имеют значения.
И как будто в это же мгновение ветры времени перенесли меня в тот момент, когда моя мама, вся дрожащая и уставшая, лежала в комнате, наполненной странным светом. Я увидела её глаза, полные мучительного ожидания, когда Элис, её опора, готовилась стать свидетелем важнейшего мгновения в жизни.
– Давай, Бэль, ты сможешь! – произнесла Элис, уверенность в её голосе перекрывала хрустальный звон затопленных надежд.
Сжав губы в тонкую линию, мама смотрела в потолок, когда первая схватка пронзила её, заставив застонать, как будто с её губ вырывалась не только боль, но и страх.
– Я не могу, Элис! Я не могу! – в её голосе было отчаяние, настолько сильное, что я едва могла дышать.
– Ты сильная, ты родишь! Всё будет хорошо, – уверяла Элис, и эта твёрдость казалась маяком среди непрекращающейся бури эмоций.
Внезапно я осознала, что нахожусь здесь не только как наблюдатель, но и как часть этого удивительного и ужасного процесса.
В тот момент, когда Элис с нежностью взяла меня на руки, её взгляд метнулся к маме – взгляд, который говорил о безусловной любви и понимании.
– Она действительно похожа на него, – прошептала Элис.
На мгновение в глазах мамы проскользнула тень.