В битве с исходом сомнительным. Джон Эрнст Стейнбек
усмехнулся Мак. – Попробуйте связаться с людьми и на других ранчо, мистер Дейкин, завязать контакты, и как можно больше. – Он встал. – Ну, думаю, лучше нам обратно двинуть. – И он протянул руку: – Рад был познакомиться, мистер Дейкин.
Неподатливые губы Дейкина раздвинулись, обнажив ровный ряд очень белых искусственных зубов.
– Если бы в моем владении находилось три тысячи акров яблоневого сада, – сказал Дейкин, – знаете, что бы я сделал? Я притаился бы за кустом, и когда бы вы проходили мимо, то бросился бы и проломил вашу чертову башку! От многих несчастий это бы всех уберегло. Но все, чем я владею, – это грузовичок и кое-какая садовая мебелишка.
– Спокойной ночи, мистер Дейкин. Еще увидимся, – попрощался Мак.
Выходя, Джим и Мак услышали, как Лондон говорил Дейкину:
– Это отличные парни. Может, они и красные, но парни что надо.
Лондон вышел вслед за ними и закрыл за собой дверь.
Другая дверь, немного поодаль, приоткрылась, образовав квадратик света. Миссис Дейкин и дети приблизились к ним.
– Спокойной ночи, мальчики, – сказала миссис Дейкин. – Я караулила, смотрела, когда вы выйдете.
«Форд», дребезжа и кашляя, проделал обратный путь и уткнулся носом в стену барака. Мак и Джим расстались с Лондоном и отправились в свою темную каморку. Джим лег на пол, завернулся в обрывок ковра, укрылся шарфом. Мак, прислонившись к стене, закурил. Спустя немного времени он раздавил тлеющий окурок.
– Джим, ты не спишь?
– Нет, конечно.
– Это удачно было, Джим. Дело пошло на лад, когда ты ввернул насчет хлопка. Это ты удачно сказал.
– Я помочь хочу, – азартно заговорил Джим. – Господи, Мак, меня прямо переполняет все это, так и поет внутри! Спать не хочется, а хочется идти и сразу начать помогать.
– Лучше поспи, – осадил его Мак. – Нам предстоит много вечерней работы.
Глава 6
Наутро ветер дул в междурядьях, раскачивал ветви деревьев, и падалица с глухим стуком ударялась о землю. Ветер нес с собой мороз и странную осеннюю тишину. Сборщики суетились, убыстряя темп работы и поплотнее запахивая одежонку на груди. Когда в междурядьях проходили грузовики, столбом поднималась пыль, и ветер разносил ее.
На учетчике приемного пункта была куртка из дубленой овчины, и когда он не считал ведра, то руки, книжицу свою и карандаш совал в карманы и беспокойно переминался, согревая ноги.
Джим, притащив на пункт свое ведро, поинтересовался:
– Замерз малость, да?
– То ли еще будет, если ветер не переменится, – ответил учетчик. – Да и сейчас от холода яйца сводит.
Мрачного вида паренек, подойдя к ним, высыпал яблоки из ведра. Брови его были нахмурены. Темные волосы росли низко, спускаясь на лоб. Красные глаза злобно поблескивали. Он пересыпал яблоки в ящик.
– Не побей яблоки-то, – сказал учетчик. – На битых гниль заводится.
– Что ты говоришь!
– То, что слышишь. – Учетчик вычеркнул что-то в своей книжице. – Это ведро в счет не идет.
Полные