Окруженные тьмой. Алексей Винокуров
не закончил свою маленькую речь, еще только собирался ее заканчивать, а в лоб Валере уже глядело дуло его пистолета. Щелкнул предохранитель.
– Шустро, – вынужден был признать Валера. – Как в вестерне. Ну, и что теперь? Стрелять будешь?
– Понадобится – буду.
– А как же закон?
– А это самозащита.
И тут Валера начал смеяться. Сначала негромко, потом все сильнее и сильнее, и, наконец, зашелся в страшном хохоте. Чего угодно ждал капитан, но не вот этой истерики. Не выдержал, спросил грубо, чего он ржет, жеребец мафиозный?
– Да потому что… – Валера все не мог успокоиться, – потому что, Шурик, это ты.
– Что – я?!
– Ты – тот, кого я искал…
– И кого же ты искал?
– Блюстителя я искал, Сашка. Блюстителя. И, похоже, нашел его…
Теперь они стояли, направив друг на друга пистолеты, и оба, кажется, хорошо понимали ситуацию, но каждый на свой лад.
– Хватит, – сказал вдруг Валера. – Убери свою пукалку.
– У кого пукалка? – удивился Саша. – Пистолет Макарова – безотказное оружие работника полиции.
– Это кто такое сказал?
– Кто-кто… В инструкции написано.
Но Валера не настроен был обсуждать полицейскую инструкцию. Саша явно не понимал всей серьезности положения. Вот это все – миры, блюстители – это ведь не шутка, это очень серьезно, а он кривляется сейчас, как враг народа на госдеповских печеньках. И зря кривляется, потому что все эти разговоры значат одно – пришел ему, Сашке, кирдык, окончательный и бесповоротный.
– Ну, так и тебе тогда кирдык, окончательный и бесповоротный.
А вот тут капитан ошибся. Или, выражаясь по-русски, лоханулся. Вместе они не умрут. Кто-то один все равно останется. Так что хватит болтать, пора и делом заняться. Но для начала нужно обнулить ситуацию.
– Сейчас, – негромко сказал Валера, – мы тихонечко опустим стволы, потом на раз-два-три поднимаем – и стреляем. Готов, капитан?
А сам Валера готов? Да он-то готов, он готовился к этому всю свою жизнь. Но перед тем, как выпустить капитану мозги, все-таки хотел бы услышать от него признание.
– Какое еще признание?
– Что ты, капитан, блюститель.
– Нет уж, лучше давай стреляться.
Саша, конечно, шутил, он все еще не думал, что Валера это всерьез. Но проклятый псих только плечами пожал: стреляться так стреляться. Ну, по команде, на «раз-два-три».
– Ага… Чур, я считаю.
– Ладно, считай ты, – Валера смотрел на него презрительно.
Однако Саша, вместо того, чтобы сосчитать до трех и честно получить пулю в лоб, закатил цирковое представление. Все спрашивал, не лучше ли сосчитать до десяти. Когда сказали, что не лучше, стал сбиваться со счета, все не мог вспомнить, с чего начинается.
Тогда Валера взял дело в свои руки. Один, сказал он. Два, сказал он.
«Три!» они выкрикнули одновременно и вскинули пистолеты. Раздались два сухих щелчка, две осечки.
– Живой? –