Боевой разворот. И-16 для «попаданца». Александр Самохвалов
– это те, которые точно грохнулись, при свидетелях. Из них пять моих. Уже. Не слабо. Батя садится напротив, замполит справа от меня. Неужто здесь принято так отличников боевой политической чествовать? Не припомню что-то ничего такого, я-то ладно, но и Костик тоже… Да и лица у них у всех… Какие-то не такие. Не поздравляют с такими лицами. Фрол достает откуда-то бутыль сорокаградусной, наливает в стакан. Стандартный, граненый. По краюшки. Так, если память не изменяет, 250 граммов должно быть[59]. Что делать – ума не приложу. Я в той жизни не пил. Почти совсем. Хотя мог и умел. Дедкина школа. Костик тоже этим особо не баловался. Что-то там такое было у него в детстве-отрочестве нехорошее, с водкой связанное, нет времени разбираться. Мотаю головой. Но Батя – сам не пьющий и совершенно не терпящий алкашей Батя – настаивает.
– Пей, герой. Это приказ! – повышает голос.
Ну что ж, ежели Родина прикажет, так мы хоть голой жопой на ежа. Опрокидываю все в себя. Я-то пить умею, пришлось-таки научиться, а Костик, похоже, совсем нет. Тем не менее усвоилось, хоть и не без труда. Занюхал хлебцем. М-да. А за пять сбитых мне, насколько помню, пол-литра положено плюс фронтовых сто. Не выдюжу. А Батя смотрит на меня грустными такими глазами и, словно пересиливая себя:
– В общем, ты это, держись, Костик… Те «лапотники», которых ты от аэродрома отогнал… за что спасибо тебе огромное… они, словом… бомбы-то сбросили… Куда попало… вот… Ну и одна, двухсотпятидесятка, похоже… В общем, на тот дом попала, где ты квартировал… а там все, и Варя твоя, и хозяева с детьми… словом, одна большая воронка… Петрович рассказал.
Никогда в жизни и представить себе не мог, что бывает такая боль!
День второй
Никогда в жизни и представить себе не мог, что бывает такая боль… Словно оглушенный, взял еще стакан, без малого полный. С готовностью протянутый откуда-то сбоку. Опрокинул и закусил. Занюхав рукавом. Тут же кто-то налил и третий. Жахнул и его. Потом какое-то время сидел, оглушенный. Болью и водкой. Водкой и болью…
Проснулся от тряски за плечо. В палатке, на нарах. В настежь открытый проем яростным потоком хлещет не вовсе ранний уже свет, голос Петровича: «Товарищ младший лейтенант, вставайте, комполка кличут!»
Взлетел с места эдаким ванькой-встанькой. В горле чуток сушит. Ах да, с похмелья… Но никаких других негативных ощущений. Что значит молодость и здоровье. Лишь, когда пробудился, шевельнулась невыносимой тоской вчерашняя боль. Без обычных утренних процедур быстро оделся и рванул на КП. Впереди спина Петровича качается. А время-то не раннее. Похоже, дали поспать. Алкоголику. Последний раз такое со мною было, клянусь. На часах полдевятого аж. Аэродром живет. В зените четверка «чаек» жужжит кругами. Остальные частью, похоже, вылетели, частью возвращаются. Обычная суета под рев моторов.
А это еще что за явление народу? У ближнего ко мне края аэродрома стоит, чуть накренившись, СБ[60]. Капитально побитый, как становится видно по мере приближения. Я эту марку слабо знаю.
Знаменитый советский граненый стакан вместимостью 250 мл полным и 200 мл по ватерлинию, авторство которого часто приписывается скульптору Мухиной («Рабочий и колхозница»; достоверные подтверждения или опровержения неизвестны), официально поступил на вооружение 11 сентября 1943 г. Но вообще-то граненые стаканы известны в России довольно давно. Во всяком случае, на картине «Утренний натюрморт» Петрова-Водкина (1918 г.) изображен 12-гранный стакан. Что интересно, с чаем…
СБ – скоростной бомбардировщик, изначально КБ Туполева. Первый полет (под названием АНТ-40) – 07.10.1934, головной серийный СБ весной 1936 года. Всего до прекращения серийного выпуска (1941 г.) 6831 различная модификация (включая АР-2, СБ-РК и др.). Скорость до 450 км/ч при бомбовой нагрузке до 1600 км и радиусе 900 км. Один из лучших (если не лучший) фронтовых бомбардировщиков мира в начале 30-х годов, к началу войны подустарел, однако не настолько фатально, как об этом принято писать. Во всяком случае, бывшие чехословацкие СБ (под обозначением В-71), переданные Болгарии, вполне успешно действовали против немцев аж в 1944 году. По ТТХ если и уступал бомбардировщикам Люфтваффе, то лишь лучшим и не так чтобы очень намного. Ранние модели (которых оставалось большинство) не имели протектированных бензобаков, из-за чего здорово горели. Но основной проблемой (как и для остальных самолетов ВВС РККА) оставалось неумение эффективно использовать сильные стороны и не подставлять слабые.