Посланники. Михаил Ландбург
нагнулась ко мне и сказала:
– Писатели – чудаки.
– Не все, – рассудил я. – Только те, что пытаются добраться до сути.
– Кому-то из них удалось?
– Одной жизни бывает мало…
Лия перевела взгляд на окно.
– Мне иногда кажется, что планета остановилась, и что земля прекратила своё вращение.
Я огляделся вокруг и почти выкрикнул:
– Упаси Боже!
Лия взяла мою руку и задумчиво проговорила:
– А ещё мне иногда кажется, что я старая.
Я пошевелил ушами. Подвигал носом.
С улицы в окно заглянул какой-то мужчина. У него был смятенный вид. Кажется, он кого-то потерял. Я проникся к нему сочувствием. Мужчина от окна отошёл.
– Почему мне с тобой хорошо? – выдохнула Лия.
– И действительно – почему? – зарычал я.
На окно опустилась муха, и я, проследив за движением её ножек-ниточек, напомнил о Вергилии, который за мухами, залетающими в комнаты, признавал статус домашних животных, а однажды на земле возле своего дома организовал траурную церемонию похорон мухи со всеми положенными при таком событии атрибутами – гробокопателями и долгими речами.
Лия сказала, что в букинистическую лавку доставили новые книги, а затем, немного поговорив о Римской империи, мы завели разговор о современной литературе. Лия одобрительно отозвалась о незнакомом мне шведском писателе. "Храбрый он, не боится общаться с мёртвыми".
В кафе вошли две пожилые дамы. Они пили чай и во весь голос обсуждали последние выборы в Венесуэле. Внезапно, вскочив со своего места, одна из них замахала руками и со словами "ничего ты в этом не смыслишь" побежала в туалет. Та, которая осталась, заметно заскучала. "Вот скажи, – обратилась она ко мне, – что будет с этим миром дальше?" Я высказал предположение, что дальше будет то же, что было прежде. Дама посмотрела на меня пустыми, будто слепыми глазами, а затем, допив свой чай короткими, нервными глотками, тяжело вздохнула и выбежала на улицу.
Я посмотрел на Лию и стал гадать: если наша прародительница Ева родилась из ребра Адамова, Венера – из морской пены, то Лия… От кого мне такой подарок, кем послана?
– Могу получить информацию? – спросил я.
– Обо мне?
Я кивнул.
Лея горестно вздохнула:
– Что ж, приступай к пыткам.
Я приступил:
– Твой любимый танец?
– Танго.
– Любимые цветы?
– Белые гвоздики.
– Любимые картины?
– Тёплые. А любимая еда – жареная картошка.
– Про еду я не спрашивал.
Подошёл официант и спросил, не желаем ли чего-либо ещё.
Я попросил жареной картошки.
– Нет у нас, – смутился официант.
Я посмотрел на Лию.
– Тогда в кино?
Лия поднялась с места.
Фильм Тео Ангелопулоса "Вечность и один день" рассказывал о судьбах нелегальных иммигрантов. Во время показа забавных сцен лицо Лии улыбалось, жестких – содрогалось, таинственных или невнятных