Поцелуй для спящей принцессы. Анастасия Зарецкая
не внутри, нужно углубиться в сад. Сад, полный самых прекрасных роз. Они уходят вдаль, насколько хватает глаз. Как будто из роз можно получить продукт жизненной важности – хлеб, или масло, или лекарство от кашля. Иногда встречаются деревья – они нависают над розовыми кустами с тихими покровительственными улыбками, бросают на тропинки ласковую тень. Не обошлось и без возведенных руками декоративных элементов: витиеватых арок, за которые розы цепляются кучерявыми усами, или фонарей, сейчас мирно дремлющих, или композиций, не выражающих ничего определенного – это просто сочетания изогнутого металла и полупрозрачного разноцветного стекла. Они особенно нравятся птицам. Маленькие и большие, молчаливые и болтливые, птицы сидят на этих композициях целыми группами и наслаждаются мгновениями тепла.
Дар шагнул на широкую тропинку. Замер на мгновение, потом вновь сдвинулся с места.
Нахлынули воспоминания. Далекие и не слишком ясные – как звезды в ночном небе, утепленном облаками. Дар вспомнил, как когда-то, лет четырнадцать назад, отец показал Дару сад, тайный для всех. Почти.
Там он проводил время с мамой,
существом совершенно неземным,
она приходила в сад через дверь из стекла – прозрачную – но маму все равно нельзя было различить до того мгновения, пока не опустится ручка. Так что каждое появление мамы являлось для Дара чудом.
Это все давно осталось в прошлом.
Все эти прятки и бесконечные ожидания. Просто закончилось однажды, да так и не вернулось.
На светских приемах рядом с Даром стояла женщина с длинными ногтями и острыми бровями – это была новая жена короля Идвига. Во взгляде ее звенела сталь. А у его настоящей мамы взгляд был синим и обволакивающим, как молодая ночь. Вот вам и весь секрет, от кого у младшего принца северного королевства такие глаза…
Дариэл вздрогнул, заслышав шорох в стороне. И на мгновение оставил воспоминания.
Это был садовник – он копошился над одним из кустов, бормоча себе под нос нечто неразборчивое. Выделяющийся своими габаритами среди обитателей этого дворца, словно шмель среди пчел, он, тем не менее, ловко орудовал специальными садовыми ножницами.
Мама любила цветы.
И розы в том числе.
Отец так и не признался ни в чем, но Дар и сам понимал, в честь кого он вообще возвел этот сад. И в честь кого же разрушил.
Мама вместе с Даром содержали этот сад в гармонии, и розы цвели независимо от того, какая погода царила в королевстве, цвели, несмотря на мрак и холод.
Сейчас Дар, конечно, мало что помнит из подаренных мамой знаний… но ведь руки должны были сохранить тяжесть садовых инструментов (что сейчас уже и не покажутся такими тяжелыми), а чувствительные клетки носа – запомнить кисловатый запах сползающего по стеблю сока.
И Дар, сам себе не веря, направился к садовнику.
– Я прошу прощения… – пробормотал он, оказавшись у садовника за спиной.
Садовник развернулся – медленно и непреклонно. Грозно сверкнул темными