Взлёт и падение. Книга первая. На высоте. Валерий Гудошников
доехали ещё? – удивился Пашка.
– Прогуляюсь перед сном немного.
– Неужели бессонница, командир?
– Да нет, просто размяться перед сном нужно. Всю ночь ведь просидели.
– Тогда до завтра, спокойной ночи. Вернее, утра.
– Странный ваш командир, – сказал таксист, трогаясь с места. – Кто же в пять утра гуляет, да ещё в такую погоду.
– А-а, – зевнул Паша, – хороший у нас командир. – А вообще-то, друг, тормозни, я тоже пройдусь. Тут недалеко.
Он положил деньги на сиденье и, уже выйдя из машины, пояснил водителю:
– Людям иногда нужно одиночество, только не все об этом знают. – И захлопнул дверцу.
Таксист молча пожал плечами – ненормальные – и дал газ. Через несколько мгновений огни автомобиля стали расплывчатыми, на прощание мигнули Пашке стоп-сигналами и исчезли за углом.
–
ГЛАВА 3 КОМАНДИР
Небо, мы много лет твои рядовые солдаты,
Но кончается срок и дни службы тебе сочтены.
Ребята, ребята, мы молоды были когда-то,
Оттого и не знали, что времени нету вины.
Командир эскадрильи самолётов Ан-2 Нурислам Хамзиевич Бек слыл грозным и жёстким начальником, хотя таковым казался только на первый взгляд. На самом деле это был удивительно душевный человек, интеллектуал и умница. Дело своё Бек знал досконально. Летать он начал ещё в конце пятидесятых годов в военной авиации, когда многих его сегодняшних подчинённых и в проекте не было. Неизвестно, как сложилась бы его судьба в военной авиации, но в начале шестидесятых годов приснопамятный Никита Сергеевич Хрущов развил колоссальную битву за мир во всём мире и потому провёл сокращение армии. После этого Бек оказался в гражданской авиации, как и большинство его коллег.
Уже третий час командир сутулился за своим рабочим столом, разбирая скопившиеся за месяц своего отсутствия бумаги, и мысленно проклинал их создателей. Только вчера он прилетел со сборов в УТО (учебно-тренировочный отряд), который находился в другом городе при штабе территориального управления. Там он пребывал на так называемых курсах повышения квалификации. За тридцать три года пребывания в авиации, Бек так изучил её структуру, порядки и лично свои профессиональные обязанности, что никакие курсы повышения ему, конечно, не были нужны. Абсолютно ничего нового он там не получил, если не считать, что убил месяц времени. Хотя, нет. Он не знал, как юмористы расшифровывали УТО. А расшифровывалось оно с подачи остряков так: устал, товарищ -отдохни. Но ещё больше его удивила обратная расшифровка: отдохнул – теперь уё…й. Что он и сделал после месяца «отдыха», едва получил свидетельство об окончании курсов.
Месяц был выброшен козе под хвост. Ах, время! После пятидесяти оно начинает лететь, словно реактивный истребитель с попутным ветром. Ему этого времени всегда не хватало. Будучи с юности приучен к дисциплине и верный «Уставу о дисциплине работников ГА», полностью скопированного с устава армейского, он старался выполнять все указания, директивы и инструкции, сыплющиеся нескончаемым потоком из министерства самой