Взлёт и падение. Книга первая. На высоте. Валерий Гудошников
намекая при этом, что государственный план – это закон. А, потом, это премии, награды, почёт. И ради этого стоит приписывать. Но с умом, с умом. Дурака, известно, заставь богу молиться, так непременно лоб расшибёт.
Лётчики говорили о строгости Глотова в обращении с документами, о подобострастном к ним отношении. Говорили, что если сверху придет бумага «Глотов мудак» – он, не колеблясь, доведёт это до своих подчинённых под расписку, как и полагается. На всякий случай. Хитёр был Глотов. Как сказал его командир звена Долголетов, он из любой директивы стремится свою пользу извлечь. Чтобы и волки были сыты и овцы целы. Под волками подразумевалось начальство, под овцами – собственное благополучие.
– Значит, говоришь, премия тебя волнует? – спросил Бек, вставая.
– Важен конечный результат, – уклончиво ответил Глотов.
– Этот? – Бек сложил пальцы, словно собираясь омахнуть себя крестным знамением, и пошевелил ими.
– И этот тоже, – подтвердил командир первой эскадрильи. – Деньги, они всем нужны.
– Радость не только в деньгах, – почему-то снова мрачнея, сказал Бек.
– Да, радость не в деньгах, – согласился Глотов и улыбнулся. – Радость в их количестве.
А Нурислам Хамзиевич вспомнил, как в прошлом году Глотов делил квартальную премию эскадрильи. Историю эту рассказал ему начальник штаба отряда Чувилов.
В тот год Глотов с супругой, будучи в отпуске, грелся на северном берегу южного моря. Как всегда по выходу с отпуска рабочий день начал с ознакомления с накопившимися бумагами. Как всегда их было много. Перебрав с десяток, он обнаружил приказ Боброва о выделении премий летному составу, где числилась и его эскадрилья. Отодвинув подальше гору документов, он занялся распределением денег пилотам и себе лично. Делить он умел, всегда ощутимо выходило в его пользу, что вызывало недвусмысленные смешки и ропот подчинённых. Но Глотов прикидывался, как говорят в авиации, шлангом и делал вид, что ничего не замечает.
Он взял чистый лист бумаги и вывел первую строчку: Глотов – 100 рублей. Своему заместителю, который в отпуске не был, поставил цифру 80. Командирам звеньев – по 50 рублей. Подумал и исправил на 40. Командирам самолётов, сделавшим ему квартальный план, за что и полагалась премия, поставил цифру 20. Вторым пилотам – 15. Затем всё сложил, перемножил и подвёл итог. Получился остаток 30 рублей. Как его делить на всех? По рублю каждому не получается. Без долгих раздумий приплюсовал цифру к своей фамилии. Переписал на чистовик и снова оглядел свое творение. Оно ему не понравилось несуразностью цифры напротив своей фамилии. Пожалуй, лучше будет выглядеть цифра 150. Он урезал по десятке у командиров звеньев и приплюсовал себе. А, чёрт, у третьего командира звена оказалось на десятку меньше. Обидятся ребята. Куда же её деть? Эта десятка сама просилась к нему, что он и сделал. Снова оглядел творение. Да, заместителю маловато вышло. Но где же взять?
А за что, собственно, столько вторым пилотам? Они же над полем